Вопрос, кстати, так и остался для
попаданца открытым, поскольку ее дражайший муж не стал пререкаться
с императрицей Александрой Федоровной. Вместо этого он развернул,
так сказать, рекламную капанию, всячески хваля соль Макурина.
Видимо, он так хотел отойти от опостылевшей свадебной темы, что уж
чрезмерно одобрял ее. Помещик обалдевши, с удовольствием узнал,
какая она приятная и лечебная, с каким-то малиновым вкусом.
Было очень неприятно опровергать
императора, но Андрей Георгиевич уже собирался открыть рот, зримо
представляя последствия даже небольшой стычке. К счастью, Настя,
как и любая прелестная девушка, уже влезла в слова императора. И,
как всегда, неудачно. Ведь красавице все можно!
Наступила почти звенящая пауза.
Александра же Федоровна, как ни в чем не бывало, ложкой подцепила
соль в солонке, почмокала, оценила:
- Недурственна. Не так, естественно,
божественна, как ты сказал, но гораздо лучше, чем сейчас.
Она двусмысленно посмотрела на
мужа.
Тот, не смущаясь, сказал:
- И все это совсем недалеко от
столицы, там, где наши мудрецы бюрократических столов уже твердо
заявили, что здесь никогда не было и не будет ничего, кроме воды и
камней! А вот деятельногои сметливого это не остановило. Он просто
взял и организовал ее добычу. Андрей Георгиевич, я от всей своей
души благодарю тебя за такой благородный и честный труд. Скажи
откровенно, что ты хочешь? Скажи, я прикажу!
Что хочешь. Хо, проще сказать, что не
хочешь. Да и без этого, благодарность августейшего монарха сама по
себе много стоит. Орденов множество, поместьев никогда не хватит,
зато доброе слова правящего правителя не забудет.
- Ваше императорское величество, одно
ваше слово благодарности стоит так много, что я не осмелюсь что-то
еще просить.
Император не поверил:
- Неужели тебе ничего не надо?
Совершенно? Никак е поверю! Извольте признаться, ха-ха!
- Ах, ваше императорское величество!
- спокойно ответил Макурин, - как -то не надо! Прошу прощения, даже
очень. Какая красавица рядом, какие блага кругом. Только одно я и
сам могу добиться, другое просто обожду, а третье с годами и так
придется. Менять же земные блага благодарность почти земного бога,
или, по крайней мере, наместника божьего на Земле, это уж
кощунство!
Ответ оказался твердым и
убедительным. Андрей Георгиевич сам почти уверовал в своих словах.
Особенно с учетом того, что в понятие наместник божий, он включал в
материальное значения не только в первое слово, но и второе. И еще
какое более значимое из них оказалось.