Показала тушу лося, увязшего в
болоте, зайцев замёрзших подарила, рыб ледяных.
— Хватит, чтобы весны дождаться.
Тепло или через месяц вернётся, или никогда.
Радовались братья-сёстры небывалой
добыче, улыбалась беззубо бабка. Только мать молчала скорбно.
Сёстры мясо варили, уху, запекали зайчатину — ели вкусно, хоть и
отдавала тиной еда. А как закончились запасы, снова к Чёрным
болотам сходил.
Права оказалась болотная девка:
четыре седмицы спустя проснулись мы от капели, звонкой да
радостной. Сёстры-братья, бледные, тощие, но живые, смеялись —
много ли детям надо? Мать на настойках из болотных трав
поправилась, дожила до тепла, только молчалива стала пуще прежнего
и всё нет-нет да смотрела на меня странным взглядом. Будто хотела
спросить, где её старший сын, да боялась ответ услышать.
...Что? Сердце моё? Забрала, конечно.
Забрала...
Всё забыть пытаюсь, как она тёмным
колдовством своим разорвала мне грудь. А внутри — сердце. Билось
оно, трепетало, не хотело меня покидать. Я её просил оставить,
взять что другое. Даже чужое сердце предлагал. Сердце матери,
брата, сестры — пропащий я человек.
Но она только громче и громче
смеялась. А потом ухватила моё сердце ледяными пальцами. Сжала
чёрными когтями — у меня от боли в глазах помутилось.
А когда очнулся, не билось больше в
моей груди горячее сердце. То ли камень мне в грудь болотная девка
вложила, то ли коряги гнилой кусок — не ведаю. Знаю только, что
кормить моё новое сердце нужно. Прямо в голову мне сказала нечисть,
уходя: "Раз в год вынимай горячее молодое сердце. А что делать с
ним, сам поймёшь!"
Десять лет прошло. Десять сердец я
вынул на исходе каждой зимы. Вынимал и плакал, потому что — права
была девка — понимал, что нужно делать. Страшно это. Не по-людски.
Ел и давился.
О первом сердце до сих пор жалею...
Легко согласился братец мой в лес пойти. А вернулся я один. Никто
нас вместе в тот день не видел — решили, что убежал братец мой в
город: давно мечтал туда податься, дурачок.
Чуешь, воздух теплеет с каждым днём?
Здесь, в подвале, неба-то не видно, но оно всё выше и голубее...
весна скоро. Твоё сердце одиннадцатым будет. Ты уж прости. Мне без
этого никак.
...Что? Не веришь?! Да не бьётся моё,
не бьётся!
Да, можешь послушать. Я подойду. Вот
послушай: не стучит.
Откуда у тебя гвоздь?! Прямо в грудь,
подлец! В мёртвое моё сердце!