— Забудем об этом, — Дженс остановился в шаге от кресла, в
котором свернулся Бен, — и спокойно перезимуем, как и собирались,
хорошо?
Бенни вдруг поднял голову и посмотрел брату в глаза.
— Поехали в город, Джей.
Дженс задохнулся от изумления, но сумел взять себя в руки.
Осторожно опустился на корточки возле кресла и тихонько, чтоб не
спугнуть брата, спросил:
— Почему?
Бен ещё секунду обжигал его лихорадочным блеском чёрных глаз,
потом опустил голову, отгородился отросшей чёлкой.
— Не скажу. Ты не поймёшь.
Дженс слегка приподнял бровь, но ничего на это интересное
утверждение не ответил. Вместо этого сказал:
— А ты попробуй объяснить. Если это правда важно — попробуй.
Уговаривать оказалось трудно. Когда отцу нужно было что-то
узнать от перепуганных селян, злобных одержимых или трусливых
бродяг, он чаще всего использовал силу. Людям поприличнее иногда
давал деньги. Но чтобы убеждать и уговаривать...
Дженс старался всем своим видом выразить внимание и участие.
Получалось наверняка плохо, но ему хотелось верить, что брат
чувствует его намерения.
Бен стиснул пальцы, пару раз судорожно сглотнул и наконец
заговорил. Так тихо, что пришлось затаить дыхание, чтобы
услышать.
— Знаешь, я не помню ничего до встречи с тобой и... отцом.
Всегда знал, что мы не родные, но старался об этом не думать. Что
от моих мыслей изменится? А сегодня я... я вдруг понял, что меня,
наверное, тоже искали. Мои настоящие родители.
Он медленно выдохнул и добавил:
— Искали, как этот человек: сначала надеялись, что я где-то
спрятался или заблудился. Потом молились и звали йегеров,
служителей, гадалок. И так и не нашли.
Дженс внезапно почувствовал, что у него замёрзли руки.
— Ты мой брат, — хрипло сказал он.
Бен кивнул.
— Да. Ты мой брат. Мы семья. И всё, что у нас есть, это то, чему
научил нас отец, — на последнем слове Бенни слегка споткнулся, но
не замолчал, продолжил. — А он говорил нам, что нужно останавливать
зло! Тот, кто украл мальчика, — зло.
Дженс кивнул: отец и правда так их учил. Но его вряд ли
заинтересовала бы эта история: ни засохших цветов, ни странных
звуков, ни подозрительных следов, ни исчезающих теней — никаких
признаков потусторонних сил. Обычные человеческие дела.
— И знаешь, — Бен снова посмотрел на брата, — мы ведь можем даже
больше, чем он говорил. Мы можем помочь кому-то вернуться
домой.