А старый дом сгорел, когда Хью был ребёнком. Семейство
перебралось в новый дом в Пивной Слободке, где нынче Хью с женой и
обитает.
Дженс попробовал все сорта здешнего пива и сосисок. Заработал
головную боль от обилия громких голосов и дурманящих запахов.
Невозможно устал от людей и разговоров.
Как просто всё было, когда отец был жив... Нет, не время думать
о прошлом. Надо сходить в Каменный тупик.
Дженс на всякий случай проверил, на месте ли Старый Хью: тот
самозабвенно отчитывал мальчишку-помощника, — а потом кружным путём
пробрался к пустырю на месте старого пожарища.
Пустырь, обнесённый высоким забором, отвратительно вонял
травинником. Дженс недовольно поморщился и яростно почесал нос,
сдерживая чихание.
Из-за проклятого травинника не разобрать, бывает ли здесь кто-то
кроме Старого Хью. Может, и сейчас на пустыре кто притаился: густой
кустарник да кроны трёх больших деревьев могли спрятать целый отряд
злодеев. Придётся вернуться сюда ночью, чтобы соседи не видели, как
чужак перепрыгивает через забор.
Всё это Дженс рассказал брату, вернувшись в дом нанимателя.
Бенни с тревогой спросил:
— А если, пока этого Хью нет, его сообщники навредят
мальчику?
— Да может и нет никаких сообщников.
— Надо проверить, — Бенни покосился на дорожную сумку, в которой
покоился украденный башмак.
Дженс вытащил башмак и протянул брату.
Бенни погрузился в видение. Мальчик жив. Ему холодно и страшно.
В подвале темно. Важно только первое, хотя для Дженса и смерть
мальчишки ничего не меняла: злодея надо найти и уничтожить — так
велел отец, и это правильно.
Выглядел Бенни скверно: тёмные тени вокруг глаз, бледная кожа
приобрела синеватый оттенок, но Дженс уже видел брата таким. Может
— пусть работает. Тем более сейчас, когда он сам захотел взяться за
дело. Потом отоспится.
— Я пойду с тобой.
Вот тут Дженс по-настоящему удивился.
— Зачем? Я сам справлюсь. Ты же не любишь улицу.
— Я должен.
Дженс почувствовал раздражение.
— Ты будешь мешать. Ты остаёшься.
Он решительно встал и покинул чердак.
Ещё чего не хватало!
Выйдя на улицу, Дженс откинул раздражение, удивление и лёгкую
досаду. Нужно сосредоточиться на деле. Глупые чувства не смогут
помочь ему, а вот помешать — запросто.
Ночью город уже казался знакомым. Нет, не приятным или
приветливым, просто чуть менее чужим, чем вчера.