Вторая улыбка для пирога, вернее — для праздника.
После того, как Вит вылечил Пушисту, я узнал, где он поселился,
и стал часто наведываться к нему. Мне хотелось сделать ему что-то
приятное, отблагодарить за Пушисту. Сначала он гнал меня прочь, но
я упорно целых два месяца таскал ему то мамино печенье в корзинке,
то красивые камушки с берега реки, то пёстрые птичьи перья.
Оставлял на крыльце, стучал в дверь и убегал, а потом следил из-за
соседнего забора, чтобы он всё забрал.
В Первый день, когда весь мир отмечает новый год, я на рассвете
принёс Виту половину нашего с мамой пирога, самого свежего, прямо
из печи. Пирог даже сквозь полотенце был горячий, а утро было такое
морозное, что я замешкался, греясь об уютное тепло упрятанной в
ткань сдобы, и Вит распахнул дверь раньше, чем я успел убежать. Я
сказал ему как полагается: “С Первым днём! Пусть этот мир тебя
радует, а я рад тебе!” И он улыбнулся, глядя на пирог в пёстром
полотенце у меня в руках.
Третья улыбка для моей мамы.
Вит тогда уже три года прожил в нашем городке. Он научил меня
читать и писать. Приносил книги из городской библиотеки и
расспрашивал, как я понял прочитанные истории. А иногда рассказывал
истории сам, и они были ещё интереснее книжных: о дальних странах и
морских путешественниках, о смешных животных из-за моря и
заброшенных храмах в чужеземных лесах.
А в середине лета мама заболела: однажды утром просто не встала
с постели. Её лоб был горячим, и дышала она с трудом. Я испугался.
Позвал лекаря: он выписал ужасно дорогое лекарство, которое совсем
не помогло. Потом я позвал травника, но его отвары тоже не помогли
маме.
К Виту я всё это время, конечно, не бегал, и через пять дней на
рассвете он пришёл сам. Скользнул взглядом по пустым шкафам и
столу: еды совсем не осталось, деньги в шкатулке кончились, а где
мама берёт новые, я не знал.
Вит выставил меня за дверь и велел не приходить до темноты. Я
вернулся вечером и увидел, что они сидят на кухне: мама наливает
Виту чай, а он улыбается. И тогда казалось, что всё всегда будет
хорошо.
А теперь его увезли в Саммервол, городскую тюрьму, и хотят
казнить! Они говорят, что он совершил много чёрных дел, и его надо
покарать, но я знаю, что они неправы!
Соседи перестали здороваться с мамой. Косо глядели на меня,
когда я появлялся на улице.