В мастерской Карн запирался, когда
приходилось работать со сложным заказом. Там стоял изготовленный по
его проекту причудливый станок, с помощью которого можно было
собрать мантию, порванную на лоскуты.
Этот же заказ был простым: починить
четыре небольших разреза – дело нехитрое. Карн достал мантию и
шкатулки из шкафа.
...Когда Карн потерял зрение, он
думал, что жизнь кончена. Его мечты о магии, о великих свершениях и
подвигах растаяли, словно радуга после летнего дождя: только что
была, такая яркая и манящая, – и вот уже даже следа не
осталось.
Целых два дня молодой Карн думал, что
хуже уже некуда. А потом непривычно тихая мать рассказала, что его
лучший друг, Ниман, снова ушёл в Лабиринт и так и не вернулся.
Понадобилось четыре года, чтобы Карн
осознал: у его слепоты, помноженной на остатки магических
способностей, есть одно преимущество. Никто раньше не мог чинить
мантии-невидимки. Создавали их мастера артефактов высшего класса, и
стоило это ох как дорого. Да и мастеров на все окрестные
королевства и вольные земли было всего двое. Так что мантии берегли
старательно. Повреждённая мантия теряла свои свойства: чем больше
попорчена – тем более видима. А мантии рвались, их резали,
прожигали, иногда их портили вредители, вроде грызателей или
чаровных мышей.
Словом, работы Карну хватало. Слепота
помогала ему «видеть» ткань, а остатки магии – заклинать нитки.
Шить он выучился ещё в юности. Собирался ведь странствовать, а магу
не годится обветшать в дороге, не умея починить одежду или пришить
застёжку.
От второго разреза его отвлёк звук
открывающейся двери. Карн настороженно замер, но почти сразу понял,
что это Матильда.
– Почему так рано? – раздражённо
спросил мастер.
– Господина Орена нет в городе, –
виновато ответила Матильда. – Говорят, по делу вызвали. И вернётся
он послезавтра, а то и позже.
Карн нахмурился и отложил мантию,
хитро вколов иголку так, чтобы она не выпала и сразу попалась под
пальцы, когда он вернётся к работе.
– Тогда ступай в «Весёлого
висельника». Если в городе есть маги, то они там. Приведёшь ко
мне.
Матильда потопталась у двери и
нерешительно поинтересовалась:
– А если нету?...
– Тогда наёмник! Самый лучший, какой
найдётся! И поживее.
– Да, мастер!
Дверь открылась, выпуская Матильду,
закрылась за ней. В замочной скважине несколько раз провернулся
ключ.