Собиратель пришел только на следующий день, в полдень. Укутанная
в ветхое тряпье фигура возникла перед недавно сменившимися
охотниками и медленно подплыла к мертвецу. Молодые ребята,
гревшиеся у костра, онемели от неожиданности. Никто из них никогда
прежде не видел зловещего Поставленного.
Неестественно высокий Собиратель – восьми-девяти футов ростом -
следов на снегу не оставлял. Грязный, почти истлевший капюшон плаща
все еще надежно закрывал голову мифического, чудовищно худого
Поставленного. Лица его охотники не видели, впрочем, и желания у
них такого не возникло.
- За-а-а-аби-и-и-ыра-а-аю, - прошелестел сиплый голос. Свист
вьюги? Предсмертный выдох? У обоих часовых немедленно вспотели
спины.
Собиратель замер над телом, распростер руки и мертвец поднялся в
воздух. Повисли окоченевшие руки южанина, звякнул меч на перевязи
покойного. На искрящийся под солнцем снег упала заколка
плаща.
- Буде-е-ехт мно-ого-о-ох рабо-о-охты, - просипел Поставленный и
исчез. Вместе с трупом.
- Да хранит нас Братство, - прошептал охотник постарше, и
коснулся лба.
Младший промолчал, но жест товарища повторил, а затем подошел к
упавшей побрякушке и осторожно закопал ее в снег. Вещи мертвецов
счастья не приносят.
Впрочем, семейный знак сейнарского рода не принес счастья и его
бывшему владельцу. Да, Одвор смог отбиться от охранников Усмия и
выбраться из обители убитого бога к защитному барьеру. Но на этом
удача его оставила. Сейнарец знал, что волшебная граница может
выбросить его куда угодно. От Путаных мест до Лихих Степей. Именно
поэтому они воспользовались сложным и почти утраченным заклинанием
портала, чтобы попасть в обитель богов. Обратно Одвору предстояло
выбираться самому, и он очень надеялся, что не окажется где-нибудь
посреди Долгого Залива или родного Титан-Озера.
Его надежды оправдались, и в первый миг воин даже обрадовался
окружающему его лесу. Но потом воодушевление сошло на нет. Три дня
Одвор пытался выбраться из снежного плена. Три дня проклинал судьбу
и удачу, и, в конце-концов, сдался. Берсерка, пережившего сотни
поединков и смертельных схваток, победил анхорский декабрьский
мороз.
Сегодня непогодилось. Злой ветер постоянно менял направление,
издеваясь над дозорным. Солдат на вышке кутался в сыреющий плащ и
проклинал небеса за дарованную ему смену. Добротный навес от
порывов вредной стихии не спасал, и мокрый снег нет-нет да обжигал
лицо часового, несмотря на затянутый капюшон. С Нирана ползли
угрюмые, не предвещающие ничего хорошего, тучи.