Он с предвкушением потер руки.
Наконец, на ком-то можно было сорвать накопившееся раздражением, а
потом спокойно заняться работой. Тем более ее было непочатый
край.
- Кто это?
Именно этими словами имам встретил
телохранителя, сопровождавшего весьма помятого молодого человека. В
последнем можно было без особого труда опознать столичного
посланца, выходца из высшего света. Решительно об этом говорили и
застывшее на лице брезгливое выражение, и новомодный сюртук с
куртуазным галстуком, и множество серебряных и золотых побрякушек —
медальончиков, брелоков — близ карманов верхней одежды. Для такого
все остальные люди, особенно живущие за пределами блестящего
Петербурга, как минимум, мужиковатые деревенщины и неотесанные
варвары. Последнее он сейчас активно и демонстрировал, громко
выкрикивая что-то по-французски.
- Гаварит, что из Питербурга, -
гаркнул Ибрагим, как всегда с чудовищным акцентом. Бесцеремонно
обыскал гостя и вытащил у него из-за пазухи пакет из плотной серой
бумаги с сургучной блямбой на середине. - Про письмо гаварит.
Вот.
Взяв бумажный пакет, имам некоторое
время с любопытством его вертел в руках. Изучал надписи на нем.
- Как вы смеете?! Это послание Его
Императорского Величества! - подал возмущенный голос посланник (а
то, что это был именно посланник, никаких сомнений уже не
оставалось), похоже, не узнав в хозяине кабинета светлейшего князя
Кавказского и по совместительству наместника Тифлисского
наместничества. Слишком уж у последнего затрапезный вид был:
обычная черкеска из хорошей ткани, простой непритязательный пояс,
шаровары и сапоги. - Это написано лично его рукой!
Не обращая никакого внимания на эти
вопли, он разорвал пакет и достал оттуда письмо. Быстро пробежал
его глазами и задумался над содержимым. Катавасия какая-то
получалась. Враг практически у южных ворот, а император требует его
срочного прибытия в столицу. Причем послание написано в весьма
резких выражениях, которые можно трактовать совсем уж плохо.
- А ты, собственно, кто таков? -
видно, придется разбираться в этом вопросе последовательно.
Чувствовалось, не все здесь было так просто. - Что за птица?
Ибрагим, хватит его трясти, все зубы выбьешь. Отпусти его.
Гость оказался довольно молодым
человеком, правда, находящемся в каком-то странном возбужденном
состоянии. Его глаза горели огнем, сверкали. На щеках румянец.
Конечности были в постоянном движении. Словно весь на шарнирах был.
Под стать и речь: быстрая, эмоциональная, резкая.