– Наверное, это я зря, – сам себе сказал Севастьянов.
– Посмотри–ка! – с ехидным прищуром сказала Лариса. – Сам догадался! Во–первых: никакая я тебе не Ларёк. Во–вторых: я ещё не простила тебя за твоё свинское поведение. Да! Это я не простила тебя, а не наоборот. Поэтому, не надо трогать своими лапами мою нежную попку.
– Ну да! – странно ответил Севастьянов и, почесав затылок, о чём–то задумался. – Да. Зря я так.
Андрюха развернулся и более ничего не говоря, ушёл. Вот это и показалось очень странным. Севастьянов обычно либо просил прощения и всегда его добивался, либо, напротив, убедительно объяснял Ларисе, в чём она виновата и только после этого уходил. Но чтобы вот так, промычав что–то невнятное, это не Севастьянов.
Лариса поделилась этим со Станиславом. Тот резюмировал:
– Вот видишь! Тут, Лариса Дмитриевна, нужен либо врач, либо экстрасенс. Бес его попутал.
– Ладно, Стас, давай ещё подождём. Может быть, всё исправится, – успокоила стилиста Лариса. – А ты когда закончишь с Андреем, удели и мне время, хорошо?
– Хорошо, – тяжело выдохнув, согласился Станислав.
Вечером после ужина Лариса решила, во что бы это ни стало, выудить Ричарда. Этот–то должен хоть что–нибудь прояснить. Он в последнее время вообще не отходит от Севастьянова. Следует за ним как тень. Лариса знала, что поздно, перед сном, англичанин выходит погулять на палубу. Тут она его и поймала.
– Ричард, – очень тихо произнесла Лариса. – Иди сюда.
Англичанин даже не думал сопротивляться. Он безропотно пошёл за женщиной. Лариса открыла дверь в кают–компанию и пропустила вперёд Ричарда.
– Вам не кажется, что с Андреем Владимировичем что–то не ладное? – спросила она всё тем же тихим голосом.
Ричард невольно улыбнулся. Не потому, что он знал секрет перевоплощения шефа, а потому что первый раз слышал из уст Ларисы Дмитриевны столь тихий, ангельский голосок. «Боже, – подумал англичанин, – а ведь она может быть милой. Удивительно, что делает с людьми неопределённость и неизвестность».
– Почему вы улыбаетесь? – недоумевала Лариса. – Я спросила что–то смешное, или нелепое?
– Нет, нет! Sorry! – виновато наклонил голову Ричард. – Первое: фы сегодня гофорить мне не «ты», а «фы». Это мне приятность. Фторой: фы мило пугаетесь. Это фам красифо.