- Щур, протри мне глаза!
- А я говорил, нечего ночью к лесу
соваться!
- Мужики, мужики, меня подождите!
- Сто-о-о-ойте!
Буяны сначала попятились, а там и
вовсе бросились наутёк. Волк почесал задней лапой ухо и вопросительно оглянулся
на Йагу: угодил?
- Угодил, дружок!
Ведьма потрепала его по загривку и
пошла к избитому, что так и скрючился под берёзой. Осторожно перевернула на
спину, ощупала рёбра, ища переломы.
Странным был этот пришлец. Рыжих в
их краях вовсе не водилось, кожа белая, алое пятно на щеке, ровно головешкой
приложили. И походил на местных не больше, чем лис на жирного зайца: рук-ног
вроде столько же, а зверь другой. Побитый вздрогнул под чуткими пальцами и
пробормотал:
- Где ж ты, когда надо… Всегда… Не к
месту…
- Да здесь я, здесь.
Йага обтёрла ему измазанный кровью
подбородок, проверила, чтоб горлом не шла руда. Ничего, жить будет. Не так его
потрепали, как думалось. Али отбивался хорошо. Задрала рубаху – и ахнула!
- Краси-и-иво… - протянула девица.
По коже бежал чёрный узор. Петли
цеплялись друг за друга, текли по телу. Однако ж рассмотреть не довелось:
молодец зашевелился, принялся отталкивать лекарку.
- Не тронь сказал! Лучше сдохну,
чем...
Руки пришлось отнять. Да оно и к
лучшему: рёбра целы, только синяками белую кожу разукрасило. Йага достала из
сумы единственный сорванный на болоте гриб, сдавила в кулаке. Белый сок, что у несведущего
лекаря будет лишь ядом, собрался в мутные капли. Ведьма запрокинула голову, собирая
их языком. Для незнающего человека яд. А знающему – средство волшебное.
Она склонилась над молодцем,
осторожно разомкнула избитые губы и припала к ним ртом.
Яд смешался с кровью, побежал по
жилам. Губы раненого едва дрогнули в ответ, от чего у лесной хозяйки замерло
что-то внутри. Она оторопела, вскочила. Странный этот пришлец…
Волк подкрался тихо-тихо, как только
зверь и может. Ткнулся лбом под колено и просительно заскулил.
- Знаю, - ответила ему ведьма,
опуская ладонь на загривок. – Но я же не совсем в рощу вышла! Я же по краешку!
Ты матушке не скажешь?
Серый заскулил: ничего от старухи не
утаить, то всем известно.
- И то правда, - вздохнула девка. –
Пойдём.
Прежде чем скрыться в чаще, она
обернулась лишь единый раз. Убедиться, помогло ли зелье. Рыжий уже повернулся
на бок и поджал под себя ноги. Что ж, умирающий ко сну поудобнее не
устраивается. Жаль только, что навряд Йага встретит его снова. Так и не узнает,
что за чудные рисунки украшали тело
молодца.