— Роман,
что ли, любовный?
— Учебник
по анатомии! — фыркнула Полина, не представляя себя, сидящей
праздно, читающей любовную лирику. — Тебе от участкового-то не
попадёт? Дома не сидишь, по ночам невесть куда ходишь...
— А при чём
здесь участковый? — слегка оторопел Поляков.
— Разве ты
не поднадзорный? В наших краях этого брата хватает.
— Нет. Чист
перед законом и властью.
— Вот не
пойму я тебя никак, Алексей. С первого дня за тобой наблюдаю, вроде
и мужик справный, руки откель надо растут, а живешь — бирюк
бирюком. Даже ко мне с подходцем пришёл. Боишься кого или таишь за
душой? С нашими мужиками без нужды не разговариваешь, сейчас ить,
мужиком тебя назвала, так сразу дёрнулся. Не по нраву, видать.
Никак из «благородий»? А выправка? Осанка? Их же не скроешь. Иной
раз взглянешь, так ты словно по плацу маршируешь. Вдругорядь
посмотришь, будто охотник, зверя неведомого, страшного рыщешь.
Языкам иноземным обучен... Ты же, Алексей, когда на сеновале в
забытьи лежал, всё не по-нашенски лопотал.
— Это на
французском. — с облегчением выдохнул Поляков. — Я в Первую мировую
во Франции воевал, там чутка и научился.
— Нет, не
европейская то речь. Восточный был язык, то ли японский, то ли...
Точно! Китайский!
— Тебе бы
Полина в ГеПеУ работать, — просипел Алексей. — Всё видишь, всё
знаешь, всё подмечаешь. Врать не буду, рыбу поймал не сам, в
рыбхозе договорился. А «охотник» - действительно, бывалый, на зверя
необычного, двуногого, человеком называемого хаживал. Видать не зря
про тебя слава идёт, что колдунья.
— На чужой
роток не накинешь платок. Хоть бы и колдунья, тебе какое дело? –
резко ответила хозяйка.
— Извини,
хозяюшка, коль обидел. Не со зла.
— Бог
простит, по хозяйству поможешь тогда и ступай. Сам знаешь, у нас,
колдуний, это запросто. — с улыбкой произнесла Полина. — Не боись,
не приворожу, по нраву ты мне.
— Так я и
не боюсь. — осмелев произнёс Алексей. — Ты мне очень
нравишься.
— Ладно,
пошутковали и будет. — слегка сдвинув брови твердым голосом
произнесла хозяйка дома. — Показывай «улов», никак златую рыбку
принёс.
— Может и
принёс, где уж тут в темноте разглядеть, золотая рыбка иль
брильянтовая. Может ещё и щука говорящая в уголок мешка
затесалась.
— И чтобы
попросил у рыбки той златой или щуки говорящей? — с детской
непосредственностью и затаённой верой в сказку, шутливо
поинтересовалась Поля.