Пудухепа отвернулась.
Забулькало в чашу золотистое вино с одного из островов
Аххиявы.
Хастияр хотел было перевести разговор на более приятную тему для
всех, но наследник его опередил. Курунта уже и думать забыл, что
обязан докладывать о делах царства. Ему не терпелось послушать о
далёком путешествии, о великом и древнем царстве, о чудесах и
сокровищах.
— Ну, а как там было? Как фараон вас принимал?
— Принимали нас хорошо! Вот не совру, отлично всё прошло!
Погостили замечательно! Если бы способ был за один день добраться
до Мицри, да за один день назад, то ничего лучше не стоило бы и
желаешь!
Хаттусили начал увлечённо рассказывать о путешествии. Слушатели
внимали его речам рассеянно. Каждый думал о чём-то своём. Пудухепа
мыслями унеслась в недавнее прошлое, переживая самые удивительные
моменты путешествия. Хастияр вспоминал свой приезд к фараону с
великим посольством Хатти, когда его стараниями был заключён вечный
мир. Только царевич слушал внимательно, не упускал ни слова из
рассказа дяди.
— Ну, веселье каждый день. То пиры, то охота, а на лодках
сколько мы катались! И куда ни приедем, там праздник! Танцовщицы,
музыкантши! Все красотки!
Хаттусили не забывал отпивать из чаши и становился всё веселее.
Порывался встать и что-то показывать. Жена мягко обратно усадила, а
царь, нисколько не стесняясь её присутствия заявил:
— Девки в Мицри хороши! И одежды почти и не надевают никакой!
Да, вот так!
Хаттусили довольно ухмыльнулся и сказал Хастияру:
— Ты там побывал, а теперь вот и я съездил. Только жаль, что не
очутились мы в Стране Реки, когда нам с тобой было лет по
семнадцать. Вот тогда бы погуляли!
— Ври больше, будто я не знаю, каким ты был в семнадцать лет, —
усмехнулась Пудухепа, — если бы Хастияр тебя не подбивал на всякие
непотребства...
— Вот и я говорю, вдвоём надо было ехать, да много, много лет
назад, — перебил жену царь, — а сейчас уже не то. Кровь не бурлит.
Застоялась. Мне Ассулапийя её уже пускал. Впрочем, можно твою свиту
из жриц, что помоложе, в такие же наряды одеть, что в Стране Реки
носят!
— Простудятся они, на наших сквозняках, — ответила царица.
Из раскрытого окна тянуло прохладой. От сквозняков колыхалось
пламя светильников. Язычки его то разгорались ярко, то слабели.
Масло для светильников было смешано с благовониями, отчего комната
наполнилась ароматами дальних стран.