Dragon Age: Вожди проклятых - страница 27

Шрифт
Интервал


Однако когда рыцари короля втолкнули вверенного им рыжего великана в одну из клеток, оказалось, что другая все же была занята. Хотя на первый взгляд в тусклом свете выгоревшего факела худощавая фигура узника у стены была едва приметна.

За то короткое время, которое потребовалось, чтобы исполнить королевский приказ, конвоиры не обменялись с арестованным ни единым словом. Так же молча они заперли клетку и покинули тюремный дом, заменив только почти прогоревший факел над пустовавшим теперь столом приемщика.  

После того, как затихли шаги рыцарей и грохот дверных засовов, арестованный великан некоторое время стоял, сжимая в кулаках прутья и опустив голову. Тишину в подвале нарушало только потрескивание факела и человеческое дыхание.

- Не… не может быть! Кусланд, ты? В самом деле ты? Здесь??

Великан нехотя отпустил решетку и обернулся. Голос показался ему смутно знакомым. Память не сразу явила образ того, кто теперь говорил с ним из темноты второй клетки. Однако сегодняшний день устроил столько встреч, что еще одна уже не удивляла.

- Кто здесь? – негромко спросил он, оборачиваясь к невидимому пока узнику. – Выйди на свет. Я тебя не узнаю.

Послышалось шуршание. Тот, кто до сих пор прятался в темноте, поднялся на ноги. Его узкое худое лицо в пляшущих отсветах пламени казалось длиннее и старше, чем при свете солнца. Однако теперь рыжий великан узнал.

- Х-Хоу?

- Так я не ошибся. Это ты, Айдан! - глаза узника сверкнули. Лицо исказила гневная гримаса. – Проклятие, а я почти поверил в то, что ты мертв! О твоей героической, - он издевательски выделил это слово, - смерти треплются больше, чем даже о голоде или новых налогах!

Кусланд потер лоб, отступая от решетки. Несмотря на неприятную встречу так близко от себя, питать вражду, которая с отцов перешла на детей, теперь не было ни желания, ни сил. Усталость последних событий давила, словно чугунная плита.

- Что еще про меня говорят? – не глядя на собеседника, словно бы не к месту спросил он. Молодой Хоу, впрочем, не обратил внимания на нарочитое игнорирование того, что недавно случилось между их семьями. Он подступил к самой решетке, берясь за нее худой рукой. В отличие от Кусланда, его настрой был явно боевым.

- Говорят, что ты убил моего отца! – он стиснул прутья так, словно это было горло врага. – Ты, Кусланд, признался в этом перед всем Собранием Земель! Неужели и это – тоже ложь?