Он не договорил. Взгляды двух гномов
обратились к Командору. Кусланд глубоко вдохнул, возвращая себе
присутствие духа.
- Сколько порождений тьмы осталось с
твоими друзьями?
Сигрун вскинула глаза кверху, вновь
прикусывая губу.
- Не меньше двух десятков, -
наконец, подсчитала она. – Может, больше. И ими командовало
здоровенное такое порождение. Эмиссар. Он был с тебя ростом. И
вроде бы даже… можешь смеяться, но, по-моему он что-то говорил
своим… этим тварям, направляя их атаку.
Кусланд сдвинул брови. Про говорящее
порождение тьмы он уже слышал от сенешаля Варэла, и услышанное ему
не нравилось.
- Сколько, по-твоему, прошло времени
после того, как ты видела легионеров живыми?
На этот раз девушка думала дольше.
Потом извиняюще пожала плечами.
- Прости. Не помню. Я помню, что
бежала, а они… гнались за мной. Я знаю, что они делают с женщинами,
которые попадают в плен, - Сигрун на миг сморщила лицо, но тут же
овладела собой, и голос ее не дрогнул. – Есть участи хуже смерти. И
одна из них – день и ночь рожать порождений тьмы.
Айан еще раз посмотрел в сторону
троп.
- Идем, - отрывисто бросил он,
понимая, что любое другое решение будет не понято. – Если твои
друзья еще живы – мы попытаемся их спасти. И да поможет нам
Создатель.
Тот путь, который Сигрун успела
пробежать от места гибели ее отряда до встречи с Серыми Стражами,
оказался неожиданно длинным даже для нее самой. К тому же, большую
его часть девушка преодолела, не помня себя. Поэтому прошло немало
времени прежде, чем они попали на нужную дорогу.
Без сомнений, тропа, на которую
вышли Стражи, вела к очередному тейгу. Прямые и ровные стены через
равное число шагов украшали тесаные колонны, которые поддерживали
высокий потолок. Стало заметно светлее – мерные потоки лавы текли
по обеим сторонам от дороги в накрытых решетками желобах, давая
тепло и свет.
И – скверны здесь было больше, чем
где-либо еще.
- Уже близко, - тщательно обходя
растекшуюся по полу лужу густой дряни, предупредила Сигрун. Она
невольно морщилась, когда вынуждена была перебираться через
препятствия или ускорять шаг. Командора, который наблюдал за ней
украдкой, это беспокоило всерьез. Очевидно, что раны девушки были
серьезнее «парочки ушибов», как она отзывалась о них сама.
Черты Сигрун изменились тоже. Айан
встречался с ней на Тропах лишь единожды, но хорошо запомнил
красивую гномью девушку – веселую и юную. С того времени, как они
расстались, прошло не больше полугода. Однако, и этого хватило
воительнице из Легиона, чтобы измениться. Сигрун, которой
по-прежнему едва ли можно было дать более шестнадцати-семнадцати
человечьих лет, теперь казалась, скорее, молодой женщиной, чем юной
девочкой. Она словно прошла через некое испытание – либо пережила
страшное горе, которое легло печатью на ее душу, отразившись и на
лице. Все это было только догадками, однако внутренним чутьем Айан
догадывался, что его предположения справедливы.