Одних вождей люди себе избирали на определенный срок, другие
воцарялись надолго, они правили до смерти, успев пережить несколько
поколений тех, кого не допускали к лечебникам.
В одной деревне жили мусульмане. Дивы там назывались джиннами,
их родословную вели от Иблиса, который отказался поклониться
человеку, сотворенному Всевышним. «Иблис заставил их за истину
считать его греховные сужденья, и все они пошли за ним». «Конечно,
средь людей бывали и такие, которые убежища искали среди джиннов,
но те лишь увеличили безумие таких». В священной книге мусульман,
передаваемой из уст в уста, рассказывалось, как на древней Земле
джинны повиновались пророку Сулейману (он же царь Соломон) и делали
ему все, что он желал.
Мусульмане встретили Сказочника приветливо, они доказывали ему
истинность своей веры, а на его попытку привлечь их к борьбе с
джиннами ответили отказом:
— Ибо сказано: «Он — Тот, Кто научил Корану, Кто создал человека
и научил его разумной речи, Он поставил землю для людей, где плоды,
свисающие с ветвей, и зерно с мякиной, и душистые травы. И сотворил
Он джиннов из смеси огненной, от дыма освобожденной. Какое же
благодеяние Господа вашего отрицаете вы, человек и джинн?»
Оба они — человек и джинн — творения Милостивого, оба могут
нести добро или творить зло. Воевать с джиннами как явлением — все
равно, что воевать с человечеством только потому, что среди людей
есть недостойные. Сказочнику дали имя Даджаль — «лжемессия». Ломать
установленный свыше миропорядок мусульмане не собирались, ответы на
все вопросы им давал Коран, так же как в следующей деревне Библия
давала ответы христианам.
Христиане приютили Сказочника, предоставили кров и пищу. Он
поделился с ними своими планами. Его намерения не вызвали не только
восторга, но даже понимания.
— Зачем? — спрашивали христиане.
— Разве никто из вас не хочет воплотить мечту всех людей о
свободе?
— Мечта по своей природе не свойственна христианскому
мировоззрению. Не надо отводить мечтам внимания больше, чем они
заслуживают. Мечта — это игра ума и чувств, в лучшем случае добрая
и светлая, в худшем — опасная. В любом случае, мечта — это отрыв от
реальности. Христианство — мировоззрение абсолютно реалистичное, на
истине основанное и истины взыскующее.
— Разве основа христианства — не вера?