- С кем вести? Что ты имеешь ввиду?
- С Вольским... Мам, скажи, а что ты почувствовала, когда
увидела папу впервые?
Екатерина внимательно смотрела на дочь. Потом покачала
головой.
- Так вот в чём дело. Доченька, неужели ты влюбилась, хорошая
моя? - Полина ничего не ответила, только отвернула лицо в сторону.
- Ты не первая в этом, к сожалению, когда ученица влюбляется в
своего учителя. Особенно если он молод, хорошо собой и
харизматичен. А у Вольского всё это в наличии. Это и в школе
случается, и в институте. Далеко не редкость. Скажи мне, Поля,
Вольский что-то позволяет себе в отношении тебя? Ты понимаешь, о
чём я?
Полина посмотрела на мать.
- Нет, мам. Чего нет, того нет. Наоборот, он словно
дистанцируется от нас. Каждый раз подчёркивая, что я или кто из
сестёр ещё маленькие.
- Что ты чувствуешь, когда смотришь на него? - Спросила
Екатерина.
- Мне трудно это объяснить. Я его и ненавижу, и в тоже время я
хочу видеть его. Меня, когда он смотрит, бросает в жар. Сначала
здесь в груди, потом тепло разливается по телу. И... - Она
помолчала, кусая губы. - И внизу живота, странное чувство, приятное
такое, словно томление. Я представляю, как он обнимает меня, как
целует. Как его руки гладят меня, по груди и ниже. И мне хочется,
чтобы он не отпускал. Хочется большего. Да, мама, того, что
происходит между мужчиной и женщиной.
- Поля, у тебя уже был кто-то? - С тревогой спросила
Катерина.
- Нет, мама, никого не было. Это правда. Я даже не знаю, что это
такое. Я могу только представлять себе это.
- Бедная моя девочка. Я очень надеюсь, что это не любовь, а
детская или юношеская влюблённость, которая пройдёт. Поля, обещай
мне, что будешь держать себя в руках с Максимом. Иначе, я даже не
знаю, что отец сделает с ним.
- Обещаю, мама...
Сегодня грёбанный открытый урок. Что б он провалился. Вот не
понимаю я, чего надо этим чинушам из департамента образования? Им
что, делать больше нечего, как ходить по школам и сидеть на уроках,
смотреть, как учитель учит мелких отморозков? Они что, в своё время
на уроках не насиделись, когда сами школярами были? И за это ещё
деньги платят. Мля, эту страну точно не победить никаким врагам.
Первый урок был у 11 "в". Удивительно, гроссмейстер и паровоз в
клане Литвиновых меня соблазнить очередной расцветкой своих трусов
не пыталась. Сидела пай-девочкой и внимала голосу разума в моём
лице. Остальной класс так же, урок прошёл продуктивно. Мне даже
тоскливо стало. Двойку некому поставить и потроллить сусликов.
Потом был 11 "а". С этими проще. Конечно, там тоже есть местные
звёзды, которые считают, что небосвод, это их исключительная
вотчина. Но за прошедшее время, я сумел опустить их с небес на
бренную землю. Ну ещё, наверно, точно сказать не могу, но похоже,
тут Полинушка постаралась. Похоже внушение было серьёзным, так как
одна звезда, удивительно, пришла без подведённых губ, ресниц и
прочего косметического макияжа. А один особо тупой, всё никак не
могу решить - бить в бубен ему, или вызвать родителей, пришёл с
бланшем под глазом. Когда поинтересовался, на каком из колчаковских
фронтов получил пробоину, тот только боязливо покосился куда-то в
стену и сказал, что сам упал на батарею. А учитывая, что у него ещё
и ухо было синюшнее, значит как минимум падал два раза... Минут
пять... Вообще я заметил, почти все девчонки 11 классов перестали
очень уж так сильно пользоваться косметикой. Либо совсем перестали,
либо пользовались чуть-чуть. И юбки у них стали приемлемой длинны,
то есть до колен. Я сам себе удивлялся. Неужели это я так на них
повлиял? Хотя я насчёт косметики и длины юбок вообще ничего никому
не говорил. И если поначалу пытались строить мне глазки и
флиртовать, что было прикольно, то сейчас полный ноль. Словно я
старый пердун с песком в заднице. Единственно, кто продолжал
красится и таскать юбки немного выше красной линии, это клан
Литвиновых, но кроме Полины. Это было забавно, но в тоже время
настораживало.