Третьим уроком была математика в пятом классе. Перед этим я
сходил в столовую. Закинул там котлету с картошкой и компот с
кексом в топку. Когда прозвенел звонок, мелкие уже сидели на своих
местах, приготовившись к уроку. Я хотел открыть свой кейс, чтобы
вытащить приготовленный с горем пополам материал, как зашёл
знакомец отца из департамента, завуч и методист.
- День добрый, Максим Валентинович. - Поздоровался Вячеслав
Михайлович.
- Добрый, Вячеслав Михайлович. Каким ветром в нашем лягушатнике?
- Он усмехнулся, а завуч скорчила страшную физиономию, как бы
предупреждая и обещая мне мне все казни египетские.
- Работа, Максим, работа.
- Работа, это святое. Как поётся в песне, работа нам строить и
жить помогает!
- Максим Валентинович, - Тамара Григорьевна посмотрела на меня
со всей строгостью закона, - давайте начинать урок.
- Конечно. - Подождал, когда высокая комиссия усядется. Обвел
класс взглядом. - И так, камрады, начинаем урок. Как у нас
заведено, урок начинается с проверки домашнего задания. Пригибать
голову и прятаться за впереди сидящего не нужно. У меня глаза
рентген - два бриллианта, три карата. Так что бесполезно. Я
противоатомный бункер насквозь вижу. - Мелкие захихикали. - Валеев,
милости просим к доске.
Валеев Витя, главный дебошир, хулиган и местный Бармалейка.
Еле-еле, душа в теле, тянул на трояк. В первый же урок выхватил от
меня подзатыльник и моральное опускание на дно канализации. Когда
закончился урок, убегая из класса пригрозил, что я отвечу. Не
проблема. После уроков, меня ожидали три децибела из дворовой
шпаны. Балбесы лет 18. Один из них, самый на шарнире, стал гнуть
распальцовку и цедить слова через два передних верхних зуба.
Пришлось подтянуть им орфографию и уроки по эстетике. Под конец,
фраера, с разбитыми физиономиями, смотрели на меня со страхом и
обещали, что больше лажи не будет. За что они, в натуре, отвечают.
Правда обещали вдое, так как третий говорить был не в состоянии, по
причине шастанья в долине вечной охоты предков. Нет, он не склеил
ласты, а очухался спустя полчаса. Местная босота, в лице двух его
корешей утащила тело подальше от школы. Витя на следующий день,
пришёл в школу тихий, как лужа во время полного штиля. Больше в мою
сторону не огрызался, сидел на уроке тихо, писал классную работу и
даже шипел на тех, кто начинал громко разговаривать не по делу.
Сегодня он должен был ответить по домашнему заданию. До этого я у
него не спрашивал. Просто проверял тетрадку и ставил оценку.
Домашка была у него правильная. Это говорило о том, что он явно
списывал. Поверить, что решал сам, я не мог.