Хоть она помогала матери изо всех
своих сил изнеженной баронессы, как следует послушной и прилежной дочери, но не
справлялась морально с навалившимися изменениями. У Хелен пропал аппетит,
постоянно были апатия и упадок сил. А когда в один ужасный день Кристен Алис Бальмануг нашли в ее
комнате со следами насильственной смерти, то Хелен не выдержала и сама слегла с
жаром.
Возможно, для ослабленного организма
хрупкой баронессы смерть матери, которая "посмела бросить" свою дочь
одну в этом жестоком мире, было последним ударом. По крайней мере, спустя
несколько дней в теле Хелен очнулась Елена, которая почему-то не помнила
последние события свой собственной жизни перед попаданством. И даже не могла
понять – в своем то мире она тоже умерла или нет?
Прошла еще пара дней, пока девушка
соображала куда и как попала и что обратного хода нет, по крайней мере сейчас,
как у таверны объявился новый хозяин – Здоровяк Мдор с огромным шрамом через
пол-лица. И явно с богатым криминальным прошлым, вернее, настоящим. Просто
зашел в таверну с пятеркой своих таких же страшных спутников и громко объявил,
что теперь он, Здоровяк Мдор, здесь хозяин.
Неизвестно, как бы отреагировала на
это Хелен, но Елена благоразумно решила не спорить. Пошатываясь от упадка сил
после болезни, встала и собрала свои немногочисленные вещи. В сумку легли лишь
сменное простенькое платье да белье с расческой и прочими необходимыми женскими
предметами. Богато расшитые наряды и прошлая роскошь остались в далеком
прошлом. Спустилась девушка с не такой уж объемной сумкой, куда поместилось всё
ее нынешнее "наследство", в большой зал, где расселся Здоровяк Мдор,
и слабым, но четким голосом попросила из кассы наличные на дорогу до ближайшего
города.
Кто-то из дружков Мдора тогда
попытался подкатить к девушке и, сыпая похабными шуточками, предложил свою
«великодушную помощь» в дальнейшей судьбе «сиротинушки». То есть откровенное
мужское «покровительство», подкрепленное похабными комментариями и маслеными
взглядами, как самого "благодетеля", так и его приятелей. Но Елена,
то есть теперь уже Хелена, к чьему «наследству» невольная душа-иммигрантка
решила привыкать, продолжала упорно смотреть именно на Здоровяка Мдора,
стараясь держать подбородок повыше, хотя было ужасно страшно. Кто знает, что
тогда произошло – то ли совесть у Мдора на пять минут проснулась, то ли вид
болезненной девушки был настолько ужасным, и Здоровяк побоялся получить второй
труп, который уж точно на его счет запишут. В общем, он вдруг велел: