– Отсыпьте эйре монет. Обо мне могут
говорить что угодно, но я всегда плачу людям по счетам. А эйра, насколько мне
известно, здесь работала. Не будем лишать девушку ее заработка.
Вот так: бандит, который рейдерским
захватом только что лишил Хелен последнего ее наследства – а ведь этот трактир
был куплен на деньги от родовых ценностей баронессы Кристен Алис Бальмануг –
"милосердно" выплатил эйре, то есть знатной девушке, зарплату за ее
работу разнорабочей в украденном у нее же трактире.
Да уж, прежняя Хелен такого бы еще
раз не пережила, опять бы свалилась в беспамятство. А Елена сдержанно
поблагодарила Здоровяка Мдора и сгребла в поясной мешочек, которые здесь были
вместо карманов, ту медную мелочь, что высыпали ей в протянутую руку.
Весь зал, как всегда полный
проезжающего народа из торговых караванов, тогда молчал. Даже не дышал,
наблюдая за такой невидалью. Нет, как поняла позже Елена, подобные откровенные
захваты имущества и даже живых людей в полон в стиле «кто силен, тот и прав» на
дальних окраинах Осебрутажа не были диковинкой. А вот изнеженная знатная эйра,
которая не бьется в истерике, не грозится неведомыми карами
захватчикам-простолюдинам и даже не орет на мужчин-постояльцев, чтобы те
отстояли ее честь, а просто, но с достоинством забирает свою плату в виде
жалких медяшек… Такого, видимо, в здешних краях еще никогда не было.
Видимо, это и Здоровяка Мдора
проняло. Он даже поднял свою задницу с лавки, хотя уже уселся с дружками
обмывать свое «приобретение», и лично пошел провожать бывшую баронессу и теперь
уже бывшую наследницу трактира, так и не вступившую в свое наследство.
Здоровяк велел кухонным теткам
собрать еду для Хелен и, пока те спешно заворачивали в холстины какую-то снедь,
еще выцепил отъезжающего крестьянина с телегой и строго-настрого, под угрозой
«сноса башки», велел тому доставить эйру в целости и сохранности до ближайшего
городка Бдан, куда тот направлялся. А затем еще замялся и незаметно сунул в
руку бледной от слабости девушки несколько тяжелых серебряных монет.
– Ты это… зла на меня не держи, –
проворчал Мдор, насуплено зыркая на застрявших в дверях таверны приспешниках. –
Ты бы всё равно не потянула, а я ж с тобой-то по-хорошему.
Елена тогда подняла на него взгляд.
Шрам на лице мужчины был старым, бледная полоска выделялась на загорелом лице.
Густые брови прикрывали глаза от летнего солнца, погружая их в тень, за которой
не видно эмоций.