До вечера было ещё далеко, и всё же игроков
за столами оказалось совсем не мало. Рулетку оккупировали
несколько невысоких желтолицых китайцев, напыщенных и важных,
двое невесть что позабывших здесь мавров и компания
подвыпивших парней неопределённого рода деятельности.
Ставка обернулась проигрышем десяти франков, но Линч этому
нисколько не расстроился и перешёл в карточный зал.
Там-то он и увидел клетчатый пиджак.
Кирпично-оранжевый с красным он висел на спинке
стула, а крепкого сложения господин средних лет
в столь же пёстрой жилетке и сиреневой сорочке
с закатанными рукавами выстраивал перед собой аккуратные
стопки фишек. Тут же лежали банкноты и монеты. Играли
в покер.
Один охранников стоял за спиной нанимателя, второй подпирал
плечом стену и внимательно наблюдал за входной дверью,
последний из троицы телохранителей сидел в дальнем углу,
на коленях его лежала газета, и загнувшийся краешек листа
открывал ствол пистолета.
Линч не собирался рисковать и действовать наобум,
он со спокойной улыбкой занял место
на противоположной стороне стола и какое-то время
потихоньку спускал деньги, а когда Смит закончил игру
и поднялся со стула, быстро поднёс к лицу заранее
приготовленную линзу. Глаз немедленно наполнился слёзами,
но надпись на бирке клетчатого пиджака ирландец
разглядел.
«Галахам и сыновья, Нью-Йорк», — а большего ему
и не требовалось. Впрочем, если разобраться, Линчу
не требовалось даже этого, он просто привык действовать
наверняка.
Клетчатые пиджак и жилетка в тон — этого будет
достаточно при любом раскладе.
Смит ушёл; ирландец тоже задерживаться за столом
не стал. Он успел увидеть, как англичанин
в сопровождении охранников поднимается по центральной
лестнице на второй этаж, и без лишней спешки прошёлся
по коридору, внимательно поглядывая по сторонам.
Подходящее место Линч заметил почти сразу. Его внимание
привлекла небольшая ниша с креслом на полпути
от входной двери. Там ирландец развернулся и, считая про
себя шаги, вернулся к лестнице. Тридцать девять шагов
по прямой — дистанция показалась ему вполне
приемлемой.
После этого ирландец отправился в бар и попросил
налить джин-тоника, сделал небольшой глоток и вернулся обратно
в коридор. Проходя мимо лестницы, Линч незаметно сунул
за перетянувший портьеру золочёный шнур синенькую
пятифранковую банкноту с Александрой Вольтой, дошёл
до ранее примеченного кресла и уселся в него,
устроив саквояж на коленях. Бокал с коктейлем поставил
на подлокотник.