Да что там пораженный!
Сраженный наповал!
Свет фонаря вырвал из темноты окружившие меня со всех
сторон зеркала, и в голове промелькнуло нечто вроде:
«Все, теперь точно крышка».
Зеркала! На всех стенах и даже потолке клятые
зеркала!
Беса в душу, лучше в волчью яму провалиться!
К счастью, оцепенение долго не продлилось,
и я сделал единственное, что оставалось, — задул
фонарь, вновь очутившись в полной темноте.
— Себастьян! — раздался обиженный голос примы.
— Верни свет немедленно!
— Сейчас, сейчас, — шумно выдохнул я и приложил
ладонь к груди, пытаясь унять сердцебиение.
Зеркала — это плохо, из зеркал за нами наблюдает
сама Пустота. Себастьян Косарь называл их греховными очами
Бездны, и вовсе неспроста — через них бесам ничего
не стоит проникнуть в душу человека,
а то и утащить его за собой. «Зеркала как
греховные очи Бездны».
И потому, не слушая причитаний певицы, я вышел
в гостиную и без сил повалился на диван.
— Ты чего? — выскочила вслед за мной Инга.
— Что случилось?!
— Это и был твой сюрприз?
— Да, — подтвердила прима. — Ты против?
— удивилась она. — Мне нравится смотреть на себя
со стороны, что в этом такого? — И певица
провела ладонью от бедра до высокой груди. — Разве
мое тело не совершенно?
— Оно совершенно, — согласился я, —
но зеркала в спальне — это перебор. Где
ты вообще их взяла?
Инга надула губки и присела рядом.
— Ну какая теперь разница, дорогой?
— И все же?
— Владелец стекольной мануфактуры «Муарье и сыновья» без
ума от моего голоса. Он решил сделать подарок, разве это
плохо?
— Муарье? — повторил я. — Муарье — это
хорошо.
Насколько мне было известно, все зеркала этой мануфактуры проходили
обязательное освящение, и нечистым дорога в наш мир через
них была закрыта.
Вот я и не почувствовал ничего, пока свет
не зажег...
— Себастьян! — затормошила меня прима.
— Идем же!
Я только головой покачал:
— Мне не нравятся зеркала.
Певица немедленно выскользнула из моих объятий
и соблазнительно изогнулась, прислоняясь к дверному
косяку.
— Идем, — чарующим голосом произнесла Инга,
но не дождалась ответа и тогда сама запалила ночник
и отправилась разжигать свечи.
А я так и остался сидеть на диване.
Зеркала пугали — и с этим ничего поделать было
нельзя.
— Себастьян! — Инга вернулась в гостиную, присела
мне на колени и принялась непонятно зачем сворачивать
подобранный с пола пеньюар. — А если завязать тебе
глаза? Давай попробуем? А? Просто завязывай глаза и ложись
на кровать. Обещаю, ты не пожалеешь...