- Здравствуйте, уважаемые, - сказал я. – Что привело вас ко
мне?
Мужчины перестали пялиться на волкодавов, взглянули на меня.
- Где кулинар?
- Я за него.
- Чего?
- Кулинар, кулинар, - сказал я.
Показал гостям кольцо с эмблемой поварской гильдии.
- Я – кулинар. Дальше-то что?
- Тебя хочет видеть Шляпа.
- Замечательно. Что с того?
- Он хочет видеть тебя прямо сейчас, - сказал бородатый. –
Поехали.
Мимо меня неторопливо проплывали уличные фонари. Нечастые и не
всегда исправные. В домах светились окна: горожане не торопились
укладываться спать. Жители столицы явно не привыкли вставать на
утреннюю дойку. А потому не спешили с наступлением темноты
укладывать головы на подушки. Позволяли себе вечерние прогулки.
Голоса многочисленных прохожих временами заглушали топот лошадиных
копыт. Цокот подков о камни мостовой эхом отражался от стен,
носился по улице. Вливался в какофонию звуков ночной столицы.
Наш экипаж нещадно скрипел, угрожая развалиться на части (этими
звуками он напомнил мне о стареньком автомобиле, что был когда-то у
моего отца – «Москвич-408»: тот тоже ежесекундно жаловался на
жизнь). Коляска подпрыгивала на неровной дороге. Я то и дело
ударялся плечом о сидевшего рядом со мной в коляске бородача. Тот
не обращал на это внимания. Оставался неподвижным, смотрел вперёд,
не мигая, будто каменный истукан. Вот только попахивало от мужика
вовсе не камнем – густым перегаром и жаренным луком.
«И зачем ты поехал к энтой Шляпе, парень? – бурчал застывший
рядом с возницей призрак старого пекаря. – Неймётся тебе. Так и
тянет по бабам, етить их. Всё никак не угомонишься. Делом сейчас
надо заниматься. А не искать на жопу приключения».
«Так приключения меня сами находят, - сказал я. – А на счёт баб
– кто бы говорил! Это ведь ты разносчицам в декольте заглядывал,
когда я беседовал с трактирщиком».
«Никуда я не заглядывал!»
Я не сумел сдержать улыбку.
«Ну конечно. Ты ещё скажи, что проверял у тех пышногрудых девах
частоту сердечных сокращений. Видел я, куда ты совал свой нос.
Можешь не отнекиваться, старикан».
«А что мне оставалось делать, парень? Не слушать же ваши пьяные
бредни, етить их!»
Мне показалось, что призрак обиженно скрестил на груди руки.
«Если бы ты тогда нас послушал, старый, то не говорил бы сейчас
ерунду. И знал бы, что Шляпа – к сожалению, не женщина. Во всяком
случае, так утверждал трактирщик».