Я не хотел светить свою осведомлённость о старинных подземельях.
Предпочитал оставаться в тени, а не на очистительном костре. Потому
вариант с банальным взломом я отбросил. Устроил игру в шпиона.
Прикопал рядом с крематорием своё кольцо – оставил привязанного к
нему призрака нести дозор. Сам тем временем в компании волкодавов
отдыхал в трактире. Мастер Потус выяснил, что время от времени в
правое крыло здания наведывались работники крематория – уносили
мешки, что складировались над люком в подвал.
Я предположил, что в мешках могло находиться горючее – уголь или
алхимическая смесь для работы печей. А значит, за ним приходили
ежедневно. Вот мне и нужно было подкараулить одно из таких
посещений. Проникнуть в помещение. Остаться там в одиночестве.
Аккуратно вскрыть перекрытие между комнатой и подвалом – так, чтобы
не потревожить сторожевые плетения. И распечатать подземелья
академии. Несложно. Но только при условии, что я явлюсь к
крематорию в одиночестве.
А значит, мне следовало куда-то на день пристроить клифов. Брать
их с собой «на дело» не хотел: собачки не добавили бы мне очков к
скрытности. Но и запирать трёх волкодавов на несколько часов в
тесной комнате трактира посчитал не лучшей идеей. Усомнился, что
собаки на такое согласятся. Хорошим вариантом было бы оставить
клифов в моей новой пекарне. Потому я отложил очередной поход к
крематорию до того дня, когда стану полноправным владельцем
столичной недвижимости.
Столичный пекарь навестил меня в таверне, как и уговаривались,
вечером на третий день после заключения сделки. Заверил, что вывез
из пекарни не только свои вещички, но и весь хлам, скопившийся там
за годы, которые пекарня считалась собственностью его семьи (не
иначе как придумал, кому продать весь тот мусор). Пожелал мне
удачи, дал несколько ненужных, но, что удивительно, бесплатных
советов. И вручил связку больших до блеска отполированных
металлических ключей.
Утром мы с волкодавами сытно позавтракали и пешком отправились
вступать во владения домом в Норвиче. Клифы шагали рядом со мной
неторопливо, вальяжно – не иначе как почувствовали себя
полноценными столичными жителями. Да и я теперь не считал себя
провинциалом: уже три дня как имел право хвастаться столичной
пропиской. Картину нашего величественного шествия мог бы испортить
суетливо сновавший по улице мастер Потус. Я в очередной раз
порадовался, что призрака кроме меня никто не видел.