Постэнтический слепок личности старого пекаря вчера вечером
обрушил на меня шквал советов и нотаций на тему того, что я должен
сделать для скорейшего открытия пекарни. Будь его воля, я уже ночью
бросился бы на поиски строительной бригады, способной сделать в
магазине ремонт; а на рассвете толкался бы на столичном рынке в
поисках тазов, мисок и прочей кухонной дребедени. Вот только я в
своих планах расставил иные приоритеты: первым делом хотел побывать
в логове Мясника.
Мастер Потус без устали сыпал советами и прочим словесным
мусором. Старик искренне полагал, что его сгоревшая персильская
пекарня – лучший образец успешного предприятия. Уговаривал меня не
мудрить и на первых порах повторить всё то, что я делал в Персиле –
завлечь жителей окрестных кварталов вкусным и дешёвым хлебом. «Не
рассчитывай, парень, что из богатых районов ломанутся к тебе за
покупками, - говорил он. – В центре Норвича своих кулинаров
хватает».
Вот только я со словами старика не соглашался. Объяснял, что
прибыл в столицу не чернушкой торговать. Моя цель не разбогатеть –
обзавестись связями и знакомствами, чтобы найти путь к заветному
перстню мага. Доказывал старику, что с дешёвым провинциальным
ассортиментом на витринах не получу известность среди княжеских
кланов. Привлечь богатых и влиятельных покупателей можно только
чем-то необычным; нужно выделиться из толпы прочих пекарей!..
Увлёкся спорами с привидением.
И не сразу понял, что меня окликнули.
Продолжал мысленно доказывать призраку свою правоту и шагать к
видевшейся впереди витрине теперь уже моего магазина.
- Мастер Карп! – снова раздался по правую руку от меня смутно
знакомый голос.
Клифы повернули головы, насторожили уши.
Вслед за волкодавами обернулся и я.
По площади Дождей прогуливались голуби. Они гонялись друг за
другом, исследовали каждую веточку, каждый камень. Рядом с
пересохшим бассейном не работавшего фонтана в центе площади
суетились дети – чем-то походили на тех же голубей. Детишки
занимались своими делами, не замечали меня и клифов (даже клифов!).
Все, кроме одного. Точнее, одной: чумазая коротко остриженная
девчонка прижимала к груди грязную котомку, сверлила меня
взглядом.
- Здрасте, мастер Карп! – сказала она.
Я узнал её.
Но не сразу поверил своим глазам.
В удивлении приподнял брови и произнёс: