Онесто помрачнел, и Джейн чуть-чуть улыбнулась.
Толпа всегда выбирает того, кто обещает ей зрелище, шутки или
темы для разговоров на ближайшие пару недель, а не того, кто
обсуждает тарифную ставку на налог за провоз зерна.
Рёв толпы только-только утих, как Онесто прикрыл глаза и склонил
голову, демонстрируя покорность.
- Народ сказал своё слово – прошу! – и он подал ей руку.
О, боги. Он только что сам попросил воткнуть ему нож в
спину.
- С радостью! – она улыбнулась ему самой обворожительной
улыбкой.
Какой-то бородач, предвкушая веселье, помог ей взобраться на
помост. Онесто изящным жестом указал на трибуну, чуть склонив
голову с улыбкой.
- Прошу, леди, - без тени насмешки проговорил он. – Мне будет
интересно послушать.
Она медленно подошла к кафедре. Сейчас главное не спешить.
Разбудить в них ещё больше любопытства, чтобы оно зудело и
заглушало голос рассудка.
Шероховатое дерево кафедры под рукой чувствовалось так же, как,
наверное, ощущалась тяжесть короны. Мир остался где-то внизу, ниже
её помоста. Всё резко стало простым и понятным.
Это ощущение успокаивало. Но ещё больше успокаивал её привычный
вид – море людей, замершее в предвкушении. Людей разных профессий,
разных взглядов, разного вида. В самом первом ряду куталась в меха
женщина со сложной причёской. Рядом стоял щербатый детина,
удивлённо глядящий на Джейн. Двое мальчишек перешёптывались, иногда
поднимая взгляд на неё. Худощавый стражник с поросшим щетиной
лицом.
Все они были разными. Но были одним целым.
И все они были в её власти.
- Курица, - звонко повторила она, и по толпе пронеслись смешки.
Это хорошо. Смех значит, что они хотя бы слушают её. – Вы часто
едите курицу?
Улыбки вокруг становились несмелыми, озадаченными, а кое-где и
вовсе исчезали. Люди любят, когда им задают вопросы. Очень любят.
Это создаёт иллюзию, что кому-то есть до них дело.
- Нет! - наконец, раздался крик откуда-то с самого края
толпы.
- Точно, нечасто!
- Редко совсем!
- Только по праздникам!
Джейн взмахнула рукой, призывая к молчанию, и все разом
смолкли.
А ведь всего капелька уверенности и властности.
- А часто ли вы видите курицу на рынках? Мясные ряды забиты, и
курицы там полно, - она развела руками, будто недоумевая. – Так
почему вы её не покупаете?
- Слишком дорого!
- Точно, дорого!
- По пятнадцать за штуку!