Девушка какое-то время смотрела на протянутую визитку,
затем приняла ее и спрятала в сумочку.
— Я позвоню, — пообещала она и скрестила
руки, пытаясь сдержать бившую ее дрожь. — Если что-нибудь
вспомню...
— Шарлотта была вашей подругой. Ее убийца
не должен остаться безнаказанным, — напомнил
я и ушел в комнату для допросов.
Вскоре вернулись Алан Портер и стенографистка,
и мы продолжили опрашивать приглашенную на вечеринку
молодежь. Гуляла на новогоднем празднике компания человек
в тридцать, но никто не знал, куда Шарлотта
собиралась после вечеринки, не провожал ее до машины
и не видел, чтобы это делал кто-то другой.
Затем мы побеседовали с обслуживающим персоналом
и приглашенными музыкантами, но лишь впустую потратили
свое время.
Никто ничего не видел, не слышал, не знал. Все
как всегда.
Сделав небольшой перерыв, приступили к опросу друзей
и знакомых Шарлотты, ее университетских одногруппников,
но ничего полезного не добились и от них.
О разрыве с прежним воздыхателем знали все,
о новом — даже слухов не ходило. И это было
просто удивительно: юные девицы — те еще сплетницы,
и перипетии личной жизни подруги просто не могли
не привлечь их внимания.
— Ни у кого ни судимостей,
ни приводов, — сообщил Алан Портер, когда
мы закончили, и принялся массировать виски. — Даже
с травкой не попадались.
— Это еще ни о чем не говорит, —
вздохнул я. — Золотая молодежь, у каждого —
по персональному адвокату.
Алан кивнул, соглашаясь с моими словами,
и спросил:
— Как выстроим беседу с бывшим дружком?
— Надави на него, — предложил я.
Детектив удивился:
— Почему я?
— Ты большой, небритый и мрачный. Тебя
он воспримет всерьез. И не спрашивай — зачем,
спрашивай — где. В отношении самого факта сомнений быть
не должно.
— Как скажешь, — кивнул Алан.
Я налил себе воды и выпил; от бесконечных
разговоров пересохло в горле.
Тут приоткрылась дверь, и к нам заглянул дежурный.
— Привезли Лански, — сообщил он.
— Заводить?
— Давайте.
Двое дюжих патрульных завели внутрь худощавого паренька, усадили
его на стул и встали по бокам.
— Свободны, господа, — отпустил я их.
— Что происходит? — потребовал объяснений Валентин,
нервно сцепив тонкие пальцы.
В глаза мне бросились усыпанные бриллиантами запонки,
да и костюм был приобретен точно не в магазине
готового платья, а шелковый галстук стоил никак не меньше
двух сотен.