— Как поживаете?
В ответ услышал слегка хрипловатый
смех:
— Евпаша-а! У нас лучше спросить – как
полёживаете?! Спасибо, ничего. Тесновато только, надоедает на спине
лежать, а ворочаться неудобно. Надо бы гробы пошире делать. Ну, да
пока гробовщики на себе не прочувствуют – не поймут, а когда
прочувствуют – поздно будет.
— А что с Вашими родственниками?
Почему они давно к Вам не приходили? Умерли? — спросил
Евпатий.
— Да нет. Живы все. Только обида у них
на меня. Я ведь все свое имущество на ипподроме проиграл. Здесь,
недалеко. Не сразу, конечно, постепенно. Оставил их нищими, а сам
преставился.
— И никак нельзя им помочь? — спросил
Евпатий.
— Можно. Здесь, на кладбище, много
зарытых кладов. Есть клады, которые принадлежат здешним
захороненным, есть – захороненным в других местах. Эти клады держат
около себя души хозяев и не дают им упокоиться. Все клады строго
охраняются этими душами, и забрать их, не накликав на себя большой
беды, нельзя. Но можно забрать, если предварительно заказать
молитву об упокоении душ хозяев клада. Тогда души упокоятся, и клад
их отпустит. Так вот, ближе к западному концу кладбища растет самая
высокая сосна. С северной стороны ее закопана шкатулка, в которой
лежит часть добычи, собранной еще лет сто назад лихими людьми:
Степаном, Иваном и Сидором. Их поймали, казнили. Но часть
награбленного они закопали здесь. С тех пор каждую ночь их души
прилетают сюда и охраняют сокровище. Прошу тебя, оставь записочку
об упокоении рабов божиих Степана, Ивана и Сидора, а на следующий
день сходи и выкопай сундучок. Треть возьми себе, а остальное
отнеси моему семейству. Адрес я тебе дам.
Так Евпатий и поступил. Только не стал
брать треть, а взял всего лишь несколько вещиц и отдал их матери –
семья его не была богатой и денег на жизнь хватало только в
обрез.
Полученное сокровище не испортило
Евпатия, он, как и раньше, продолжать ухаживать за брошенными
могилками и, частенько, подолгу разговаривал с упокоенными. Скоро
слух о нем разнесся по всему кладбищу, и он стал всеобщим любимцем,
а когда проходил по кладбищенским аллеям, то со всех сторон из-под
земли к нему неслись приветствия от упокоенных и он шел, как сквозь
строй, кланяясь по сторонам и здороваясь.
Работа на свежем воздухе постепенно
давала свои результаты – он окреп, почти перестал болеть. Беседы с
усопшими делали его взрослее, меняя отношение к жизни - он стал
лучше учиться и постепенно становился одним из лучших учеников
класса. Насмешки и глупые шутки в его адрес со стороны однокашников
почти прекратились.