Крысы, ценой собственных жизней, словно проверяли охотника на
прочность: как далеко он сможет пройти? Насколько хватит сил,
отваги и ума?
На третьем уровне нужны были точность, осторожность и
педантичность. Подземелье здесь разделялось на три части – от
маленькой к большей. Каждая часть колоннами условно делилась на
залы. Освещения никакого не было, и в первый раз попав сюда, Босой
действовал наугад. Благо, лейтенантами тогда здесь и не
пахло.
Установив на стенном выступе лампу, ловчий долго присматривался
к поведению крыс. Движение их казалось хаотичным, но только на
первый взгляд. В определенный момент, происходило это не чаще, чем
раз в час, отвечавший за залу прапор начинал обход ее границ. Если
вовремя шумнуть, тихонько, он отходил от своих солдат, проверить, в
чем дело.
Шумнешь громче – и придется убегать на второй уровень, пережидать
или убираться совсем. Шумнешь тише – надо будет сидеть и ждать
следующий шанс, и так до бесконечности.
Прапорщик откликнулся на шорох, и спрятавшийся за изгибом стены
ловчий успел схватить его поперек спины раньше, чем он вцепился в
руку. Взмах, и жирное крысиное тело отправилось в далекий полет,
прямо в не менее мерзкого сородича, находящегося в таком же
«звании». Два командира сцепились, полосуя друг друга зубами и
когтями.
На помощь бросились их звенья. С трудом понимая, кто побеждает,
Босой иногда подбивал камнями самых резвых, что привело в итоге к
взаимному уничтожению обоих отрядов.
Увидев впервые драку прапоров, Босой долго думал, почему они
дерутся, да еще и так ожесточенно? Чтобы ответить на вопрос в
точности, пришлось бы надолго поселиться в крысином царстве. И все
же версия была: победивший прапор имел право бросить вызов
лейтенанту или заменить его в случае смерти. Как и люди, крысы без
раздумий убивали и рисковали собственными жизнями ради статуса,
власти и более вкусной пищи.
И снова ожидание, иногда по нескольку часов. Перед каждым залом
Босой спрашивал себя – почему он продолжает здесь находиться?
Хвостов и ушей в рюкзаке хватит на месяц безбедной жизни, а то и на
покупку какой-нибудь полезной редкости из прошлого. И все же он не
уходит. Вдыхает запахи крысиных экскрементов, до рези в глазах
всматривается в тьму, стараясь распознать движение, бросает камни,
топчет гадкие шерстяные тушки и стоит, выставив перед с собой
копье, когда нападают оставшиеся с небольшим отрядом
лейтенанты.