Я не выдержал, вышел из толпы и спросил у Углова: — А ты,
сколько зерна сдал?
— Я пока не сдал! Сдам потом!
— А сколько ты сдашь?
— Надо посмотреть. Вы знаете, у меня зерна мало, самим до лета
не хватит!
— А сколько вы Тимофеевым оставили?
— Целый мешок!
— Да что же ты, сволочь, считаешь, что этого мешка им хватит до
лета и ещё и на посадку? Они до весны не доживут, у него восемь
детей. И на хрен ему твоя земля сдалась, если в неё посадить
нечего, да и не доживет он до сева! А если бы даже и дожил, посеял
и убрал, так вы опять придёте и все заберете! На хрена сеять?!
— Ты, Семён, эту свою агитацию брось! А то в город поедешь, там
разберутся, где ты, контра, этого нахватался! Мы сейчас к тебе
пойдем, посмотрим, куда ты хлебушек прячешь!
— Разберутся!?— Я шагнул к телеге, схватил ближайший мешок и
скинул его с телеги. — А ну, разгружай повозку, тащи зерно
взад!
Второй мешок я уже взвалил себе на плечо и потащил обратно в
амбар. В этот момент трое продотрядовцев подбежали ко мне и стали
вырывать мешок, врезав мне пару раз по морде, а потом прикладом
винтовки. Чтобы освободить руки и дать в морду одному из них, мне
пришлось отпустить мешок. Получилось, врезал, тот не устоял и упал.
Мне почему-то вспомнилось, как молодым еще до Революции часто
участвовал в стеношных боях по праздникам в нашей деревне.Другим
ударом свалил второго продотрядовца. Наверное, свалил бы и
третьего, но подбежал новый продотрядовец, уткнул мне в живот ствол
винтовки и выстрелил. Боль была нестерпимая.
В глазах у меня почернело, и я потерял сознание.
Очнулся я у Митрича в избе, сидя за столом с Митричем и
Семёном.
— Ну, бывайте. Пора мне. Светает. — Сказал Семён, поднимаясь
из-за стола. Попрощавшись за руку, он прихватил свою бутылку
самогонки и ушёл.
— Как Вы себя чувствуете? — спросил Митрич.
— Очумело. — Ответил я, все ещё ошарашенный произошедшим.
— А я, вообще-то, Вас предупреждал. — Виновато ответил
Митрич.
— Я ничего не понимаю, что произошло! Вы-то хоть в курсе? —
скорее жалобно, чем возмущенно, спросил я.
— Я-то давно в курсе. Они ко мне часто заходят. Раньше, как
только здесь поселился, в двухтысячных, сильно их боялся. Теперь,
ничего, притерпелся. А первое время все бросить хотел и уехать. Да
некуда было. Они ко мне за самогонкой приходят. Ею и откупаюсь.