— Что это вообще
за место?
Я бросил на
Кастиана косой взгляд, но все же ответил:
— Проклятый
лес.
— Проклятый?
Почему проклятый? В чем это проклятие выражается?
Я пожал
плечами.
— Не знаю. Меня
предупреждали сюда не заходить, но пришлось. И этот твой, как его,
идус, я не активировал. Он сам вылез из-под земли.
— Илус, — поправил
меня Кастиан, но в этот раз без особого чувства в голосе. То ли
успел остыть, немного поразмыслить и понять, что не стоит
раскидываться угрозами, то ли еще что, но сейчас он выглядел скорее
задумчивым, чем злым. — Илус невозможно активировать случайно.
Разве что…
— Что?
— В илус заложена
система предохранения — если его магия иссекает, чувствительность к
активации увеличивается. Тогда для открытия илуса может хватить
самого небольшого толчка.
— Ну, допустим, я
протопал по пригорку, внутри которого лежал твой илус, — признал я.
— За небольшой толчок сойдет. А почему ты вообще в него
забрался?
— Что, продолжаешь
утверждать, будто ничего не знаешь? — Кастиан прищурился, но после
паузы все же ответил: — Илус используют, когда жизнь его хозяина в
опасности. Его магия должна была нейтрализовать яд в моем теле. На
такое уходит пара дней, не больше. После этого илус должны были
активировать.
— То есть тебя
отравили? И случилось это, конечно, не здесь? — свободной рукой я
обвел окружающий нас лес.
— Естественно не
здесь. Это произошло на территории домена Фалко Дасана, — на этих
словах Кастиан покосился на меня с таким видом, будто был уверен,
что уж это имя мне точно известно. Я снова пожал плечами. Потом
вздохнул. Сейчас Кастиан вел себя почти нормально, повесить не
грозился, так что и мне больше не хотелось отрубить ему голову.
Даже мелькнула мысль помочь.
— Слушай, Кастиан,
у меня есть карта. Когда рассветет, можешь сам поискать на ней свою
Кэлсийскую империю.
Тот вытащил из-под
одежды камень на цепочке и что-то с ним сделал. Камень засветился
ровным бледно-желтым светом с яркостью хорошей свечи.
— Покажи мне карту
сейчас, — сказал. И после короткой паузы добавил: —
Пожалуйста.
С некоторой
неохотой я протянул ее Кастиану. Тот расправил свиток и поднес
камень ближе. И чем дольше он изучал то, что было изображено, тем
сильнее его лицо менялось. Только сейчас не от гнева. Когда он
вернул мне карту, то был мрачнее тучи.