«Человек идёт, а впереди него собака, — расслабляя напрягшиеся
мышцы, подумал Тимофей, не отводя взгляда от силуэта. — Нет! Тут
что-то не так, что ж за чертовщина творится с этим силуэтом?
Выглядит он словно человек высокого роста, но и светящиеся глаза на
уровне предполагаемой головы… Ведь не может собака быть таких
размеров. А может, это не собака, а какой-нибудь другой зверь или
животное? Но у кого могут так светиться глаза? Не у человека же, в
конце концов! Такого просто быть не может».
Все эти мысли сумасшедшим вихрем пронеслись в мозгу Тимофея, в
то время как силуэт плавно прошёл сквозь деревянный забор, не
нарушив плавность парения. Парень совершил прыжок по направлению к
двери, не сводя глаз с приближающегося нечто.
— Что тут у тебя, Тимофей? — как ангел-хранитель, услышавший
мысленный зов о помощи, на пороге предстал Порфирий.
Силуэт с горящими глазами вмиг развеялся, словно его и не было.
По инерции Тимофей сделал ещё два прыжка, налетев всем телом на
Порфирия, тот даже не шелохнулся, продолжая стоять, как нерушимая
каменная глыба.
— Испужался чего? — спокойно спросил Порфирий. — Заходи в избу,
нечего в потёмках по двору шастать, всякое может привидиться со
страху. — Он отступил в сторону, пропуская парня войти в дом
первым.
Ни слова не говоря, Тимофей мышкой юркнул в дверной проём.
Порфирий погрозил пальцем в сторону забора и не оглядываясь вошёл в
избу, заперев за собой дверь на засов. Он точно знал, кто приходил
проведать его двор.
Побледневший Тимофей стоял у двери, опершись спиной о стену.
Порфирий, войдя в комнату, сразу занавесил окно.
— Ну, рассказывай, чего так испужался-то, — Порфирий уселся за
стол и широким жестом пригласил Тимофея присесть.
— Да ерунда какая-то, — с опаской глянув на окно, произнёс
приходящий в себя парень.
— У каждой ерунды есть своё название и объяснение. Ты уж
расскажи, глядишь, смогу дать разъяснение той ерунде, которая тебе
померещилась.
— Да не померещилось, я явно видел, — сразу же вспылил Тимофей,
обидевшись, что его за малолетнего глупца принимают. — Видел два
горящих глаза, сначала подумал, что зверь за забором стоит, а когда
глаза стали приближаться, то был виден человеческий силуэт. Потом
ты на пороге появился, исчез и силуэт, и глаза, словно туман ветром
развеяло.
— Во как… — сказал Порфирий и надолго замолчал, глядя на
зашторенное окно. — Вот что я тебе скажу, Тимофей. Того, кто тебя
сегодня потревожил, я хорошо знаю, безвредный он, ежели ему вреда
не причинять. Ты ничего не бойся, ежели в другой раз чего увидишь.
Когда шаманить начнёшь, такие марева завсегда будут тебя посещать.
Ты их не опасайся, вреда они тебе не принесут. К ним привыкнуть
надобно. Ты станешь одним единым с этим маревом. Вот такие, брат,
дела, — ласковым, хотя и басистым голосом сказал Порфирий, глядя в
синие глаза Тимофея, успевшего успокоиться от ровного голоса,
вселявшего в сознание ощущение защищённости.