Чуть сбоку расположилась большая конюшня, когда-то
могущая вместить парудесятков лошадей, а сейчас занятая всего одной
полуживой клячей, меланхоличножующей жидкую охапку травы, кем-то
брошенной в кормушку. Крыша, стоящего рядом,каретного сарая
провалилась, а о назначении этого здания говорит
толькоразвалившийся остов кареты, да покоящийся на одном колесе
легкий экипаж, накоторых так любят кататься молоденькие
девушки.
Двор, унылый, пустой и холодный, обнесенный
высокими стенами, на которыхдожди оставили длинные черные подтеки.
В углах, среди щебня и грязи пробиваютсякусты терновника, с
длинными острыми шипами, с которых, кажется, капает яд. Вглубине,
небольшой террасой поднимается сад. Который мало-помалу,
превращаетсяв самую настоящую чащу. Давно не подстригаемые деревья,
стоят раскинувперекручены ветви, подобно ожившим мертвецам, норовя
ухватить зазевавшегосяпутника своими корягами. Когда-то поражающая
своей красотой, живая изгородьпревратилась в заросли колючего
кустарника, способные остановить любого рыцаря.Колючие ветви
терновника переплелись посреди дорожек, выложенных розовыммрамором,
вцепляясь в любого проходящего и не пуская его дальше, преграждая
емупуть в этот заповедник скорби и страдания. Но если бы нашелся
отважныйпутешественник, не побоявшийся колючих кустов и деревьев,
то в самом концецентральной аллеи, он уперся бы в небольшой
искусственный грот, на входе вкоторый стояла, некогда прекрасная
статуя обнаженной эльфийки, державшей вруках букет чудесных цветов.
Сейчас же, это произведение искусства, моглотолько напугать,
лишившееся носа прекрасное лицо превратилось в маску СтарухиСмерти,
а сама статуя, кажется отравленной, ее тело, когда-то белое
ипрекрасное, покрылось язвами и приобрело синюшно-гнилостный цвет,
а чудесныйбукет больше напоминает пучок ядовитых поганок.
Не без труда открывшаяся дверь, ужа давно не
видевшая масла на своихпетлях, открывает доступ в самую старую
часть Замка. Когда-то величественныйпортал со стрельчатым сводом,
разделенный на шесть частей голубоватого, сзолотистыми прожилками
гранита и ключевым камнем в точке их пересечения, накотором
повторяется, сохранившийся, чуть лучше, чем над входной дверью
герб,встречает гостя полумраком и всепроникающей сыростью. На
верхний этаж Замка,ведет широкая каменная лестница с точеными
деревянными перилами. По стенамвдоль нее еще видны останки родовых
портретов владельца Замка. Некоторые из нихуже давно лишились своих
рам, другие пока еще висят в обрамлении почерневших,пропитанных
плесенью конструкций. Из-за выцветших и пожухлых красок
древниевоины и рыцари, строгие матроны и прекрасные девушки, сейчас
напоминаютвампиров и ламий, пугая бледностью своей кожи и яркими
сочными, краснымигубами, больше напоминающими оскалы вурдалаков,
чем улыбки. Некоторые портретыиз-за покрывавшей их плесени,
приобрели окраску разлагающейся плоти, делая ихеще более жуткими и
зловещими на вид. На третьем этаже, парадная лестницаплавно
переходит в широкий коридор, посреди которого возвышаются
высокие,перекошенные двери, ведущие в и большую залу, которая,
вероятно, в стародавниевремена выполняла роль столовой. Но было это
так давно, что даже они сами непомнят, когда их открывали в
последний раз. От столовой, в обе стороны,расходится ряд дверей
поменьше, господские и гостевые комнаты. Так же уже давноне
распахивающихся, чтобы принять гостей или дать отдых своим
хозяевам. Толькоиз-под самых дальних, скорее всего, когда-то
ведущих в комнату прислуги,выбиваются неровные отблески горящего
камина, неспособного обогреть даже этунебольшую комнату.