Дед Михей,
прикрыв глаза и подставив лицо жарким лучам солнца, широко
улыбался, вспоминая тот день. Алексею хотелось спросить его про
Влада, но он не смел отвлечь старика, опершегося спиной на
нераспиленные бревна и явно пребывавшего в каких-то счастливых
воспоминаниях.
– Дед
Михей… – не выдержав, робко позвал его Алексей.
– Да,
Алёша? – вздохнув, повернул к нему голову старик. – О чем
спросить-то хочешь?
– Дед
Михей, а почему Влад перчатки все время носил? – выпалил мужчина
мучивший его вопрос. – И почему так не хотел Лену брать в группу?
И… Ты сказал, что Влад тренировал ребят строить в воздухе фигуры…
Значит, он выздоровел? С ним все в порядке? Не сильно он тогда
разбился?
– С
Владом-то?.. – вздохнул старик. – Да разбился он порядком. Подлечил
я его. На сколько сил хватило, да еще и с Игоря потянул маленько,
когда он меня отодвинуть от Казакова пытался. Я уж тогда научился
потоки-то контролировать, да останавливаться, хоть и трудно от
силы-то отказаться, ох трудно… особливо, когда она нужна позарез… –
дед Михей снова задумался, пошамкал губами. – Да… Так вот. Ребра я
залечивать ему даже и не пытался – сил бы точно не хватило, да и
времени маловато… Кости-то… они ж долго, тяжко срастаются… Да и не
помирают от сломанных ребер-то… А потому тогда то неважно совсем
было. Вот внутрях все поправил. Легкие у него сильно пострадали, да
жила лопнула, печень тоже, селезенка... А еще спину он сильно
повредил. Сами-то позвонки ничего, а вот диски подвинулись, да мозг
спинной сильно сплющили, едва не порвали. Вот со спиной я тож тогда
долго провозился, чтобы Влад двигаться мог.
В госпиталь
его забрали, осмотрели. Синяки-то у него страшенные были – все же
сильно он спиной жахнулся. Но, окромя сломанных ребер да руки
вывихнутой, ничего не обнаружили. Забинтовали его потуже, ребра,
значит, стянули, да гипсом обмазали. Ну и, конечно, в больнице-то и
оставили – кто ж его после такого падения домой-то отпустит?
Сказали, полежит две недельки, отдохнет, понаблюдают за
ним…
Ну, кто
другой бы и полежал, только не Влад. Подождав, когда в госпитале
все затихнет, он оделся, спустился на первый этаж, выбрался в окно
и отправился искать машину.
На аэродром
он примчался, когда мы уж спустились. Комиссия сильно довольна
осталась. Директор развернул все так, что парашюты настолько просты
в управлении и надежны, что даже новички с ними легко справляются.
И нами похвастался: мол, вот, за несколько прыжков люди научились с
ними управляться. Да представил, будто инструктора на нашем прыжке
настояли – рано, конечно, да будто готовили нас к этому, и прыжков
у нас с Леной уж двенадцать штук за плечами. Ну, за приписанные
прыжки ему, конечно, спасибо – платили за них тогда, а нам копейка
не лишней совсем была.