- Вот, что, милейший, сегодня мы обойдемся без алкоголя.
Принеси-ка лучше кваса.
Опешивший молодой человек часто заморгал, явно не готовый к
подобному повороту сценария.
- Ну, что застыл как соляной столп? Давай, живо!
Командный голос подействовал и водка стремительно исчезла с
нашего стола, а вместо нее в графине заплескался холодный ржаной
квас. Мы размеренно и лениво стали поглощать закуску. Утолив первый
голод, я откинулся на спинку стула и огляделся. В ресторане было
полно народа. Оно и понятно – время вечер, к тому же воскресенье. И
свободных столов не было. Странно, что для нас оказалось свободное
местечко.
А народ в ресторане закусывал, выпивал, громко разговаривал, и
казалось, чего-то ждал. Ждал развлечений, это было видно по их
внимательным взглядам бросаемых на небольшое возвышение, похожее на
театральный помост в миниатюре, некую сцену. Но там было пусто и
народ, узрев эту пустоту, возвращался к поглощению.
Неожиданно для меня откуда-то из-за спины вышел полный человек
и, сверкая ослепительной улыбкой, с легким наклоном головы
поздоровался:
- Здравствуйте, Василий Иванович, здравствуйте Михаил
Дмитриевич, как поживаете? Как здоровье?
Я с удивлением посмотрел на подошедшего, напряг память. Было
какое-то смутное, нехорошее воспоминание об этой гнусной роже.
- Спасибо, хорошо, - напряженно ответил я. – А как ваши дела
э…., Яков Эдмундович?
- Неплохо, господа, очень неплохо, - он, не спрашивая
разрешения, подсел к нам за столик. – Сегодня необычайно много
посетителей.
- Отчего ж так?
Он еще ослепительнее сверкнул вычищенными зубами.
- По Костроме уже разнесся слух об вашем удивительном таланте. И
все эти люди пришли лично лицезреть вас и приобщиться к вашему, без
всякого сомнения, великому гению.
Мишка, глотая в этот момент ледяной квас, подавился и зашелся
кашлем. Я непонимающе уставился на гнусную улыбающуюся рожу.
- Чего?
- Ну как же, Василий Иванович, всю неделю вы у нас тут под
гитару исполняли романсы собственного сочинения. Народ был в
восторге от вашей манеры исполнения. Такого у нас в губернии еще не
слыхивали.
- Э-э, романсы? – только и выдавил я из себя. И тут же вспомнил
как я с гитарой в руках орал прямо вот с этой сцены какие-то песни.
Помню поили меня за это безмерно. Брр…, аж передернуло. – И что же
я пел?