Этот каменистый отшельник оказался первым из группы «северных»
Мадагаскарских островов. Замерив долготу и взяв чуть южнее, мы
через двое суток входили в чудесную бухту с обилием впадающих в неё
рек и берегами, покрытыми богатой растительностью.
* * *
Мыс Доброй Надежды встретил нас крепким ветром. Волны кипели.
Однако ветер был почти попутным, и мы пролетели вдоль южной
оконечности Африки за двое суток. Море вокруг нас бурлило и
пенилось, ветер истрепал пальмовые паруса, но джонка выдерживала и
эту бурю.
Ходовая рубка то и дело наполнялась водой, которая с громким
журчанием скатывалась в шпигаты, но это, братцы мои, была настоящая
ходовая рубка, только без стеклянных иллюминаторов, но рычаг
румпеля был здесь, а не на открытой палубе. При постоянном
направлении ветра палубная команда не требовалась, поэтому палуба
была пуста, и только волны, пытавшиеся найти в ней брешь,
недовольно рыча, перекатывались через корабль.
Такого безумия двух стихий я лично в своей жизни ещё не видел.
Опыт Педро присутствовал, но всё же не воспринимался мной, как
собственный. А вот я теперь уверенно мог сказать, что видел в жизни
почти всё.
- «Как же они проходили ЭТО в ту сторону?! Против ветра?» - Всё
время думал я, глядя на бушующий океан.
* * *
Острова Кабо Верде экипаж джонки встретил громким и протяжным
«Ура!». Всё-таки это уже были владения Португалии. Мы вошли в залив
острова Сантьяго под гордо поднятым флагом короля Мануэла Первого,
вышитого на белом холсте одним из наших корабельных умельцев.
Жители городка собрались на пристани, наблюдая, как парусник с
незнакомым парусным оснащением, но под знакомой короной входит в
бухту и без шлюпок движется к пирсу.
- Баковые на бак, ютовые на ют, - скомандовал я. – Кранцы
правого борта за борт. Отдать кормовой продольный.
Матросы с помощью длинных абордажных багров накинули толстый
канат на столб, вбитый у пирса и наш парусник прижался к причалу
кранцами.
- Отдать носовой продольный. Набить концы на
кабестанах[3].
Команды я намеренно выкрикивал громко и чётко. Экипаж,
отработанно действовал. Лишних на палубе не было.
- Швартовка – это зрелище, - внушал я экипажу, - и по тому, как
швартуется корабль, будут относиться к каждому из нас. И ко мне, и
к вам. Если вы отшвартуетесь, как обезьяны, то и обращаться к вам
станут, как к обезьянам. Только портовые шлюхи будут вам в награду.
А если вы отшвартуетесь красиво, то, может быть, кому-нибудь
достанется и дочь губернатора. В случае грамотной швартовки
палубная команда в полном составе уходит в увольнение до утра.