— Не хотел беспокоить без веской
причины и доказательств. — ответил я, подойдя ближе и активировав
третий глаз. — Кажется вы и вправду идете на поправку, дед. Хотя я
бы от перехода в подобный рабочий график советовал
воздержаться.
— И на кого тогда неотложные дела
оставить? Роман и так зашивается, на трех должностях одновременно.
Как бы чего не учудил от загруженности или невнимательности. —
покачал головой Мирослав, не слишком довольно воспринимая мой
деловой подход. — Но раз вы привезли этого мальчика, значит вам
есть что сказать в свое оправдание? На сколько я понимаю, пострадал
он именно в бою с тобой, Александр?
— Это сложный вопрос, хотя в этом
деле вообще простых не будет. — ответил вместо меня Строганов. —
После распространения наркотиков на территории училища и подозрении
в этом главного врача, мы решились на нарушение протокола и
установили камеры прямо в приемной палате и кабинете доктора.
— Ордену это очень не понравится. —
поморщился Мирослав. — Это хоть того стоило, или мы нарываемся на
конфликт зря?
— Я привез запись, на мой взгляд, мы
можем предъявить им обвинение в покушении на жизнь вашего
наследника, но видео в доказательство лучше не прикладывать. —
проговорил Василий, передав с этими словами кристалл графу. Пока
Мирослав вставлял его в устройство чтения, я заметил, как едва
заметно трясутся руки старика, все же он не вернулся в норму.
А дальше мы стали свидетелями
разговора Геннадия с новым врачом. И еще нескольких, выборочных
посещений. Затем на проекторе появилось изображение одной из палат,
где врач сам, лично, вкалывал Гербу препараты, не числившиеся в
общем хранилище. Так что доказать, что именно у парня в крови можно
было только после анализов. Вот только все это было…
неубедительно.
— Итак, подведем итоги. — проговорил
Мирослав, откинувшись в кресле. — Во-первых, доктор паренька ни к
чему не принуждал. Более того – даже отговаривал, хоть и не особо
рьяно. И именно это скорее всего покажет допрос с менталом.
Во-вторых, запись совершенно ничего не доказывает – на ней только
обычные действия врача. К тому же она сделана в нарушении закона и
договоров с Орденом. Ну и наконец, в-третьих, и последних, нам
совершенно нечего им предъявить.
— А как же прошлые показания
Болгарской княжны? Как же распространение наркотиков? —
нахмурившись спросил я.