И все они обманулись. Умиротворённые и расслабленные
эльфы не обратили внимания, как в зале стало тихо
и люди, до этого беседовавшие за столами вдоль стен,
разом встали. Спутники Кати заметили неладное только когда уже были
зажаты в кольцо.
— Атака! — закричал, вскакивая и опрокидывая
лавку, Эль-Элитин и подхватывая под локоть сидевшую рядом
Катю.
Сонливость слетела, будто её и не было,
но крепкое вино и тяжелая еда никуда не исчезли
и не давали свободно и без лишней опаски сражаться,
и им не хватило упущенных секунд, чтобы занять
удобную оборону. Но даже в таких условиях эльфы
не уступали людям, превосходя их опытом и умением.
Противники не стали размениваться ни на обмен
любезностями, ни на обмен хищными улыбками и, едва успев
ощетиниться смертельными клинками, начали схватку.
Катя как зачарованная не могла отвести взгляд от карминовых и
желтых отсветов на стали. Звон металла возвращал на полтора дня
назад, когда так же резались эльфы и люди. Она хотела убежать, не
видеть этого, но робкий шаг назад так и остался оборванным на
половине — пятка неудачно стукнулась об опрокинутую скамью. Боль на
мгновение привела в чувство, и девушка смогла выхватить взглядом,
увидеть не оружие, а сражающихся.
Эль-Элитин краем глаза заметил, как Эль-Торис ушел за его спину
и, уже не сомневаясь в безопасности собственной спины, невозможным
для человека пинком отправил так до конца и не опустевший стол в
полёт. Остатки еды и вина от щедрого обеда испачкали разбойников,
вынудив отступить перед атакой. Кровь вскипела радостным
предвкушением схватки, когда сталь встретилась со сталью. Но первый
успех не получил продолжения, зрение подводило и каждый отраженный
удар отдавался в голове. Меч не любит вино, зато вино так любит
кровь...
Катя успела вернуться в мир из пучины мыслей
и сомнений в тот самый момент, когда рослый и плечистый
человек исхитрился пнуть эльфа под колено и толкнуть
к своим товарищам, которые уже были готовы завершить дело.
Эль-Элитин, падая, развернулся, но ,так и не дотянувшись
до противника, рухнул на заботливо подставленные ножи.
Тёплая, полная жизни улыбка навечно осталась с ним, даже когда
весёлое пламя погасло в глазах. А человек, уверенный
в том, что эльф не уйдет от его бойцов, уже делал
последний шаг к Кате, замахиваясь оставшимся чистым широким
топором. Девушка смогла только выставить навстречу смерти руки,
крик перехватил дыхание, а с вскинутой в защитном
жесте ладони сорвался крошечный клочок синеватого тумана.