Я уже даже не пыталась разобраться в причинах или как-то
бороться с ним. Надеялась, что это лишь такой период, и спустя
какое-то время он поймёт, что не прав, и всё прекратится. Но
становилось только хуже. Мать он не бил. Лишь меня. После перелома
я старалась вообще с ним не пересекаться и уже ни на что не
надеялась.
Иногда я всерьёз думала о смерти. И всегда вечерами мечтала, что
смогу уехать, буду сильной, смогу жить одна… Но на утро вновь
принимала жизнь такой, какая она есть. Смирилась со своей слабой
бесхарактерной личностью.
А ещё я рисовала. Много рисовала. Не сказать, что была особо
талантливой, но и откровенных каракулей не изображала. Рисование
стало для меня отдушиной. На бумагу я могла выплеснуть боль и
разочарование, даже протест. Моими любимым героями были сильные
самодостаточные личности, которые толпами крушили врагов.
Да, каюсь — книги фэнтези я тоже читала. И хоть в них всё
насквозь фальшивило — это намного лучше, чем моя реальность. Вот я
и иллюстрировала книги, добавляя что-то своё. Рисунки я прятала в
папку. И старалась никому их не показывать.
В продвинутом университете, куда меня отправили после школы,
намеренно ни с кем не сближалась — отец ещё раньше предупредил, что
не потерпит, чтобы я водила знакомства с кем-то, кого он сам не
одобрил. Так и жила, вернее существовала.
На полочке в моей ванной стояли валерьянка, пустырник и ещё
много разных антидепрессантов. Они всегда были у меня с собой.
Может, я слегка и превышала дозу, но только они помогали мне по
ночам уснуть, а днём смириться с миром, где меня никто не любит, и
я никому не нужна… Хотя, нет. Был ещё человек, которому я не
безразлична.
Она папина сестра. Двоюродная, кажется… Её зовут Жанна. Она была
пару раз у нас в доме на папочкиных приёмах, и единственная из
гостей обращала на меня внимание. С ней уютно, и чувство неловкости
быстро проходило. Я даже несколько раз была у неё дома, где всегда
пахло красками, растворителями и свежей древесиной от рам для новых
картин, которыми уставлено все. Именно эта женщина вдохновила меня
заняться рисованием… Но, к сожалению, после очередной ссоры с отцом
она стала нежеланной гостьей в нашем доме.
Так бы я и прожила всю жизнь, не привлекая чужого внимания.
Но вмешался случай...
Я сидела и рисовала в своём обычном убежище — на лестнице за
большой кадкой с пальмой. Мне приснился великолепный сон. В котором
я живу совершенно одна, и никого больше. Ну, ладно, не совсем так.
Признаюсь, мне приснилось, что живу в фантазийном мире, в красивом
особняке на берегу моря. И никому ничего не должна.