— А зачем она герцогу? — удивленно спросил секретарь, который
тоже присутствовал при величайшем собрании.
— Да кто бы знал! — со злостью ответил монарх, — Пишите письмо
ар Риграфу. Укажите, что Арибелла ар Страут у нас. И что мы...
требуем независимости от империи.
Злость, страх, ненависть и отчаяние — все чувства смешались и
захлестнули меня неудержимой волной. Мне потребовались неимоверные
усилия, чтобы не сбежать прямо сейчас, не рвануть с места.
Если бы я это сделала, мое поведение однозначно вызвало бы
вопросы у гвардейцев и меня бы тут же поймали и заперли, но до тех
пор, пока король уверен, что я ничего не подозреваю о его планах,
со мной будут обращаться как с гостьей.
А в том, что гостья Его Величества гуляет по дворцу, нет ничего
подозрительного.
Выйдя в коридор, я тихо притворила за собой дверь и даже
выдавила милую улыбку для гвардейцев, после чего медленно, как и
подобает леди, прошествовала до первого поворота. Но едва скрылась
за ним, тут же приподняла юбки и побежала в выделенные мне
покои.
В гостиную я ворвалась, перепугав другую служанку, которая
выносила мои прежние вещи из покоев. Наверное, с целью выбросить, а
еще лучше – сжечь, но сделать ни того, ни другого я не позволила.
Приказала оставить и вещи, и меня.
Стоило женщине растерянно выйти, как дверь, ведущую в коридор, я
беззастенчиво подперла креслом.
Так быстро я не переодевалась еще ни разу в жизни. Скинув с себя
дорогие одежды, я вновь обрядилась в обноски, спрятала волосы под
замысловато свернутым плащом и распахнула окно.
К счастью, отведенные мне покои находились на втором этаже.
Глянув вниз, я надеялась увидеть выступы, по которым могла бы
спуститься, но вместо них обнаружила плющ, что покрывал эту сторону
дворца до самого третьего этажа, захватывая как минимум шесть
окон.
Тонкие стебли обрывались, а широкие листья мешались, щекоча
лицо, когда я спускалась вниз. Правый ботинок слетел с ноги и
приземлился раньше меня, угодив в цветочную клумбу. Я же скатилась
по стене следом, благополучно спрыгнув в низкую траву.
Подхватив свою потеряшку, я припустила в сторону парка,
ориентируясь на фигурно остриженные зеленые кусты. По дворцовому
парку петляла и кралась, ощущая себя преступником. И пусть теперь
меня было не узнать, я прекрасно понимала, что оборванцу в тряпье
здесь едва ли обрадуются, а значит, попадаться кому-то на глаза мне
было никак нельзя.