Она с силой отшвырнула от себя тонкую полоску теста, на которой
красным горели две четкие линии. Хлопнула дверь, щелкнул замок,
раздался звук удаляющихся шагов. Мама ушла, а я осталась одна в
запертой комнате наедине со своим отчаянием и сжирающим душу
страхом.
– Аппарат абонента выключен или находится в не зоны действия
сети, – бесстрастно сообщил мне телефон.
Я упрямо раз за разом набирала номер Антона. Разум отказывался
поверить в тот кошмар, что происходил в моей жизни. Почему любимый
человек пропал, так ничего мне не объяснив? Почему мама так
отреагировала на мою беременность? По правде говоря, она никогда
особой нежностью к дочери не страдала, но сегодня я увидела
настоящую ненависть. Не может такого быть! Столько яда и злости
было в каждом ее слове! В конце концов, мне двадцать лет. Я
взрослый человек. У меня есть работа, а жить в этой квартире имею
такое же право, как она.
Сделала глубокий вдох, медленно выдохнула. Может быть, мама
подумает немного и успокоится? Ну, погорячилась, наговорила
гадостей. Сама же потом будет переживать. Так я себя успокаивала,
свернувшись калачиком на кровати. «Все наладится, обязательно
наладится!», – как молитву повторяла вновь и вновь. Этот ужасный
день закончится, наступит другой. Антон вернется и все объяснит.
Уверена, у него какие-то дела. Невероятно важные дела. Да! А
мама... в груди болезненно сжалось сердце, распространяя противный
холодок по спине, мама поймет, что погорячилась и простит. Она ведь
моя мама!
Немного успокоив себя такими мыслями, я забылась тревожным сном,
вздрагивая и борясь с кошмарами. Во сне меня преследовала огромная
черная тень, я блуждала в темноте и холоде. Если бы я тогда только
знала, что моим надеждам не суждено сбыться, а самые ужасные
кошмары станут явью.
Утром с шумом распахнулась дверь в мою комнату, явив маму при
полном параде – каштановые волосы уложены в сложную прическу,
легкий макияж, строгий костюм и лакированные «лодочки» на
высоченном каблуке. Она до сих пор выглядела просто
сногсшибательно. Возрастные изменения почти не оставили своего
следа в ее всегда идеальной внешности. Волосы все еще могли
похвастаться блеском и глубиной цвета, морщинки никак не могли
пробиться на ее утонченное лицо, всякий раз проигрывая в неравной
схватке с услугами косметолога. Фигура мамы все еще оставалась
стройной и подтянутой. Ее возраст мог выдать только взгляд карих
глаз – немного надменный и высокомерный, он таил в себе отпечаток
прожитых лет.