А он был не только жив и здоров, у него всё еще оставались силы
для трансляции своего настроения всему живому, а это признак весьма
энергетически неслабого человека. То ли близость мификов его
поддерживала, то ли что-то другое... Ладно, спасибо, что он не
собирается умирать прямо сегодня, у меня на руках, например.
- Спасибо большое, - кажется, я вынырнула почти вовремя, по
крайней мере, Швецов всё ещё не смотрел на меня как на психа,
выпадающего из разговора. Я надеялась, что тоже смотрю на него
как-то нормально, а не как на живого мертвеца. Черт, мужик, ну как
тебя так угораздило, а?
После осмотра Швецовской ауры мне хотелось встать и уйти прямо
сейчас, потому что, ну, я еще не встречала человека, о котором
могла настолько уверенно сказать, что ему немного осталось. Даже
среди моих клиентов таких безнадежных не было, хотя бы потому что
они, в отличие от Швецова, все были магами, а это даёт существенную
фору. И увидеть такое - это, знаете ли, стресс. Но встать и уйти
сразу я не могла, я же не просто так пришла, а за чашкой. Поэтому я
еще поговорила с Игорем свет Алексеевичем о том, как мы будем
строить обучение, когда они вернутся в Москву (потому что в их
московской квартире я жить не собиралась даже в той воображаемой
реальности, где я продолжу учить Лену). Понятно, что на самом деле
это никогда никому не понадобится, но мне надо было потянуть время,
я и тянула.
Наконец в ноутбуке у Швецова что-то булькнуло и звякнуло, он
залпом допил чай и практически бросился за рабочий стол. Оттуда уже
он сказал мне:
- Спасибо за чай, Инна, оставьте всё здесь, я потом отнесу.
- Да ладно вам, мне не сложно, - сказала я и принялась сгружать
посуду обратно на поднос. Хорошо, что он был занят работой, так что
полноценно сражаться за право убрать посуду не мог. Он и не стал,
хотя попытался еще пару раз что-то сказать, но в итоге работа
победила, и я обрела не только чашку, но и весь поднос.
Сомнительная победа, конечно, но мне и так было неловко, что я
вперлась в дом к людям, которые, судя по всему, не знают и знать не
могут ничего о делах своей - кому мамы, кому жены. И еще мне было
неловко, что кое-кто тут скоро умрет, а я, кажется, даже помочь
особенно ничем не могу. Ну, хоть посуду донесу до посудомойки. Но
сначала зайду в свою комнату. Прямо с подносом, почему бы нет, мало
ли, может, у меня там своих чашек накопилось. Непонятно, когда бы
они успели там появиться, но я ведьма или кто? Вот именно.