– Ты где живешь? – спрашиваю пьяницу,
когда мы выходим из злосчастного проулка. Причем, идет он еле-еле.
Непонятно, как он вообще дошел до этого места, ведь пьянющий просто
в хлам.
В ответ он лишь несвязно мычит, пьяно
махая рукой. Понятно, ответа от него в таком состоянии не
дождаться.
В свете фонарей осматриваю его. Нет,
это не забулдыга и не работяга, который решил выпить посреди недели
и «слегка» перебрал. Очень хороший, дорогой костюм, ботинки явно
сделанные из элитной кожи, говорят о том, что это совсем не простой
человек.
Который явно не из этих мест. Скорее
всего тоже беженец из Петербурга, решивший остановиться в этом
городке. И попавший под кулаки и ноги местного барона-гопника. Хотя
и Дубницкий тоже, вероятно, не местный. Бедный барон, сбежавший из
северной столицы и решивший половить рыбку в мутной воде.
А где может остановиться совсем не
бедный беженец? Правильно, в гостинице. Значит туда и пойдем.
С каждым шагом мне становилось все
труднее удерживать на себе вес избитого. Он почти не перебирал
ногами, и я буквально тащил его. А учитывая, что мое тело в этом
мире крайне тщедушное, вскоре я понял, что не смогу. Огляделся
вокруг, ища помощи, или хотя бы полиции. Ну да, это только в
фильмах они приезжают с мигалками и сиренами. Сейчас их днем с
огнем не сыщешь. Тем более что уже почти ночь.
Так что помощи ждать не от кого. А
дотащить его до гостиницы я не смогу, хотя по сути она и
располагается не так и далеко. Но бар с радетельной Марфой гораздо
ближе. Достаточно свернуть за угол и пройти метров пятьдесят.
Значит нам туда дорога.
Хлопок входной двери бара вырвал
избитого из цепких лап пьяной дремы. Он с трудом подняв свесившуюся
на грудь голову, осмотрел обстановку и безошибочно определив где
находится, закричал:
– Всем выпивки! За мой счет!
После этого гравитация вновь
победила, и его голова, бессильно упав, вновь заняла место на
груди.
Я посадил его на ближайшую лавку и он
незамедлительно разлегся на ней. Благо бар был пуст и проблем в
посадочных местах не возникло.
Из кухни выглянула барменша. Сурово
посмотрела на лежащего пьяницу.
– Нахрена ты его сюда притащил?
–Его барон избивал. Тот, который меня
вчера... – я притронулся к заживающему шраму на брови.
– Ах, ты горемыка, – сказала Марфа,
непонятно кого жалея. То ли меня, то ли лежащего на лавке
человека.