Она повернулась ко мне:
– Вот, я же говорю, что права! Разве
мог тот, который... ну город разрушил, пожалеть пьяницу?
– Хм, а ты знаешь, что я сделал с
бароном, избивавшим его? – сложил пальцы пистолетиком. –
Пух-пух.
– Убил? – ее глаза расширились от
ужаса. – Убил барона? Ты вообще представляешь, что сейчас будет?
Смерть дворянина это преступление, которое ставят на особый учет!
Должен ведь был догадаться. Сейчас тебя вмиг раскроют. Бежать тебе
надо. Прямо сейчас!
– Что ты все обо мне? – отмахнулся я
от нее. – Ему вон лучше давай поможем. Его баронские служки хорошо
так отпинали.
Марфа подошла к лежащему, смахнула
тряпкой грязь с лица, осмотрела раны.
– Да что ему помогать? Крови нет,
синяки только. Проспится да уйдет. Я таких повидала, у меня в
пятницу в баре таких полно. Крепкий мужик, ничего с ним не будет.
Кстати, – она резко посмотрела на меня. – А что со слугами
барона?
– То же, что и с бароном, – мрачно
ответил я.
По испуганному лицу барменши я понял,
что она хочет опять сказать про бегство, но в это время лежащий
пьяница открыл глаза и резко поднялся.
– Где я? – спросил он почти трезвым
голосом. Свесил ноги с лавки, оперся на стол, оглядывая
обстановку.
– Постоялый двор «Хромая коняга», –
ответила Марфа холодным голосом. – Очнулся, алкаш?
– Очнулся, – кивнул мужчина. Со
стоном схватился за голову. – Последнее, что я помню, как на меня
накинулись какие-то бандиты, пока мы с бароном Дубницким мирно шли
по улице и беседовали. Ну и выпивали, конечно.
– Эти бандиты – слуги этого барона.
Они вас и избивали. Вместе с Дубницким. А вот он, – барменша
кивнула в мою сторону, – спас вас от грабежа.
Человек внимательно изучил меня,
буквально сканируя своими глазами.
– Сударь, – наконец произнёс он. – Я
безмерно благодарен вам за свое спасение! Как же мне отблагодарить
вас? Увы, кроме выдачи вам определенной суммы денег мне ничего в
голову не приходит. Возможно, вы предложите варианты?
– От полиции его спасите! – опережая
меня, встряла в разговор Марфа. – Он ведь защищая вас, убил того
барона.
Услышав речи избитого, барменша
подобралась, чуть согнулась в плечах, заискивающе глядела ему в
глаза. Я тоже понял, что перед нами какой-то дворянин, но понятное
дело, не собирался высказывать ему никакого лакейского
благолепия.
– О, не извольте беспокоиться! –
ответил человек. – Я замолвлю слово за своего спасителя. А сейчас
позвольте вас покинуть.