- А не
Гиппиас ли тот человек?
Царь снова
нахмурился, вздохнул глубоко и тяжело, спросил:
- Тебе
откуда это известно?
- Он сам
просил меня служить ему, а не тебе и верность воинов-сколотов он
готов оплачивать звонким серебром!
- Да? А
Теллус говорит, что серебра в моей казне едва хватило, чтобы
заплатить гоплитам…
Левкон
задумался, а я решил ковать железо пока горячо. Уверен, что Теллус
- царский казначей считает цареву казну своей, поскольку ни разу
государь при мне не требовал у него отчет, соглашаясь со всем, что
слышал от этого царедворца.
- Так
позови его и потребуй ответить, сколько пришло в казну, когда и
куда убыло? Еще Гиппиаса, чтобы спросить, зачем жрецу Зевса
понадобились номады?
- Ты,
Фароат точно не в себе! Андроник увел моих гоплитов из Пантикапея,
а архонт Тиритаки не прислал мне воинов. Думаю, что и архонты
Илурата, Нимфейона, Китеи и Киммерика тоже откажутся выполнить мой
приказ. Последнего верного мне воина я утром отправил в Мирмекий с
тем же указанием, и теперь я вынужден ждать и ждать тихо, не
давая повода врагам начать действовать…
Из
множества трудностей это единственная, которую я не предусмотрел.
Царь все знает и без меня, к тому же готов принять удар судьбы!
Полагаю, что все же стоит предложить ему выход. Я говорю медленно и
вкрадчиво:
- Государь,
ночью в порту горели склады, и слышал я, будто грабили купцов, –
Левкон слушает с интересом, даже деревяшку свою обронил на пол, -
что если они придут к тебе за правосудием и защитой? Что если ты
скажешь им правду, мол, нет с тобой рядом верных воинов, но есть
царская сокровищница, надежно защищенная каменными стенами, а у
купцов - их наемники и рабы. Пусть торгаши несут свои деньги во
дворец под защиту стен и пусть их воины помогут расправиться тебе с
ворами!
- Да? Ты
оказался неглупым человеком… - говорит Левкон и смотрит мне в
глаза: - Помню, ты обещал мне верно служить…
- Так и
есть! – с воодушевлением отвечаю я, - Позволь только быть с тобой
рядом и наказать твоих врагов.
Царь кивает
и спрашивает:
- Ты
думаешь, что ограбленные купцы придут ко мне?
- Пока ты в
этом мире государь и владыка! К кому же им еще взывать о
справедливости?
Левкон
снова кивает, соглашаясь, и выкрикивает имя своего раба:
-
Эксандр!
Голос царя
эхом отражается от высоких сводов потолка. Старик уже тут как тут,
словно подслушивал нас. Стоит перед своим господином, склонив
голову.