Государь отправляет его за казначеем Теллусом.
Я же приставляю к Эксандру Авасия, которому недвусмысленно даю
понять, что хочу видеть казначея не меньше, чем
государь.
Ждали мы
недолго. Так мне показалось, ибо все это время я провел во
внутренней борьбе со страхами – а вдруг не выгорит?! Тогда и понял,
что все мои дурные предчувствия терзают меня потому, что по жизни я
одиночка, а сейчас завишу от Лида и от решений владыки. Привык на
теневой стороне жизни скрываться сам, избегая компании. И мне стало
легче, ведь Лид не раз доказывал свою верность, а государь оказался
куда проницательней, чем я до недавнего времени считал.
Теллус
ввалился в царские покои после мощного пинка от Авасия и едва
удержался на ногах.
- Пазака,
этот грек не хотел идти, - сказал скиф.
Я бросил
взгляд на Левкона и, заметив смешинки в его глазах, ответил
товарищу:
- Нужно
было гнать его плетью как ленивого мерина…
Государь
звонко рассмеялся. Куда подевались его озабоченность и страх?
Отсмеявшись, он спросил:
- Теллус,
ты знаешь, что говорят о тебе?
Эллин
замотал головой в стороны.
- Нет,
государь.
- Кто-то о
тебе распускает дурные слухи, - Левкон помрачнел, а я мысленно
аплодирую его актерскому мастерству.
- Дурные
слухи? – Теллус будто овладел собой, потому что спросил уже без
дрожи в голосе: – А что говорят?
-
Рассказывают, будто ты подлый человек и служишь мне плохо, поэтому,
говорят, у тебя так много золота и драгоценных камней. А для моих
воинов в царской казне серебра не хватает…
- Они
клевещут, – пробормотал Теллус и отвел глаза.
Мне
показалось, что он вот-вот попытается сбежать, но я ошибся. В покои
государя вошел Гиппиас. На ловца и зверь бежит! Я потирал руки,
ожидая занятную беседу теперь с обоими заговорщиками. Жрец
ввалился, опираясь на свой посох и проследовал к трону шаркающей
походкой. Он поднял голову, когда остановился перед владыкой.
Увидев меня, кивнул, как старому знакомому, собрался
поприветствовать и царя, но Теллус вдруг заорал:
- Гиппиас,
друг, спаси меня от этих варваров!
Жрец с
удивлением посмотрел на казначея, а я уже сместившись за его спину,
достаю из ножен меч. Бью по голове плашмя, ведь Гиппиас много
знает о заговорщиках, и я уверен – он все нам еще расскажет. Жрец
падает на пол, а за ним и казначей – в обморок.
Левкон
словно прилип к своему стулу, спокойно сидел пока я снимал с
Теллуса пояс с массивной вязанкой ключей, а Авасий вязал руки
жрецу обрезанной полоской ткани с его же хитона, но легко соскочил
на пол, едва каждый из нас закончил со своим делом.