- Целых два
дня?
Наверное, Лид
удивился, думая при этом, что я либо недооцениваю языгов, либо
переоцениваю его способности.
- В сущности,
у тебя будет четыре дня! Первый, - сегодня, два дня, которые я тебе
пообещал и еще один, когда я, наконец, прибуду к вождям савроматов
как посол Счастливой.
На самом деле
я дал Лиду на день больше! Ровно на три дня нам хватило той еды,
что привез от языгов Полидорус. Тянуть время, когда стало известно,
что вот-вот савроматы соберут свой круг, было недопустимо: ведь
языги могли принять решение без моего влияния. А я намеревался
воплотить в жизнь свое решение, в котором, правда, мне еще
предстояло утвердиться. Я был уверен, что это свершится после
личной встречи с Хуарсазом. За этим вождем стояли те, кто готов к
войне. Так сказать – местные «пролетарии», которым нечего терять
кроме своих цепей. За эти дни вынужденного притворства, я составил
досье на каждого каллипида. Пожалуй, все они тоже готовы к войне!
Все шестьдесят два воина и их предводитель Полидорус. Конечно, это
не три сотни воинов, обещанные архонтом Ольвии, но сейчас мне этот
обман был на руку: я ел с ними, пил вино и общался. Будь их больше,
не смог бы так хорошо вызнать все о своей свите. Каллипиды знали,
что в эти дни они ели и пили за мой счет. Я запомнил имя каждого и
со всеми переговорил, расспрашивая о мечте. Мечты сколотов, конечно
разнились. Опытные воины хотели как-нибудь заполучить богатство,
купить рабов и дом в предместье Счастливой, поселиться там с женами
и детьми, а молодые, все как один, хотели славы.
Разговоры с
Партэнией лишь упрочили мою уверенность, что эллинам жилось бы
спокойнее, если бы гипотетическая угроза со стороны саков
как-нибудь устранилась. Правда, прежде всего я собирался достичь
своей цели – заполучить армию номадов, с которой смог бы
вторгнуться в Меотиду. И если у меня появится шанс увести туда
саков и меланхленов, я воспользуюсь и такой
возможностью…
К слову дальше
обычных разговоров мои дела с Партэнией не продвинулись ни на шаг:
я больше не предпринимал попыток сблизиться, а она вела себя как
рабыня, - отстранено и учтиво. При этом она всегда вызывала
восторг. Она умела очаровывать и соблазнять, не делая ничего
особенного. Все что она делала, или даже, когда просто сидела у
костра, восхищало меня неотразимо. Мои планы вербовки трещали по
швам, и я решил пока ничего не предпринимать. Мне хотелось понять
подлинный смысл ее миссии. Рано или поздно Партэния начнет
действовать и тогда все тайное для меня прояснится.