Несколько
веков назад номады с юго-востока пришли в эти края (в самом широком
географическом смысле). Тут, конечно, издавна жили люди. Они
занимались земледелием и скотоводством. Правда, не зря скифскую
лесостепь прозвали Страной озер. Мне повезло слиться сознанием с
Фароатом после невиданной засухи. Иначе не укрыться бы нам с Алишой
от меланхленов в балке. По весне уровень воды в оврагах и балках
достигал многих метров, а все реки, от которых в моем
прошлом-будущем остались болотца, были полноводными и даже
судоходными, умей скифы строить корабли. Поэтому селились они на
дюнах и незатопляемых по весне холмах. Многие из пришельцев
переняли такой образ жизни и распахали холмы. Там же и жили в
полуземлянках, как автохтонное население.54
Несмотря на
кровное родство с номадами поселенцы не были с ними равноправными.
Как правило, поселенцами становились бедняки, и даже немалые доходы
от продажи эллинам урожая ничего за века не изменили. Номады
оседлых родичей считали самыми низшими членами великой сколотской
семьи. Думаю, что и у савроматов, что жили за Танаисом (Доном), а
теперь перебравшимся в степь и на берега Борисфена55, реку, которую
сколоты называли – Днепр56, к бедноте относились так же, - с
презрением. Соответственно и вожди бедноты не пользовались теми
правами, что предводители военных отрядов. И выделить их из толпы
воинов, наверное, было непросто. Делая Хуарсазу дорогой подарок, я
рассчитывал узнать его по нему в толпе савроматов, но, увы, на всех
воинах, что стояли у шеста, были одинаковые кожаные
башлыки.57
Я остановил
коня, и навстречу вышел один из воинов. Остальные выступили за ним,
держа дистанцию в пару шагов.
- Ушла из
сердца тоска, пришла радость, едва увидел тебя! – воскликнул
незнакомец.
Он остановился
за несколько шагов перед моим конем и слега поклонился. Хуарсаз
оказался молодым человеком, не намного старше Фароата. Курчавая
бородка еще не отросла до яремной ямки, как у воинов за его
спиной.
Я бросил
взгляд на Полидоруса и тот прикрыл глаза, мол, - да, это он,
Хуарсаз, - по крайней мере, я так истолковал его
реакцию.
- Трудись и
процветай! – ответил савромату, как надлежало приветствовать
инородца послу эллинов. Затем немедля слез с коня и с
распростертыми объятиями направился к молодому вождю. – Брат мой,
позволь поставить на твоей земле шатер, зарубить для тебя быка и
закатить пир?!