— Так, это самое… Попросили меня.
Именно это я и ожидал услышать, и все-таки удивился, что Спицын
ответил именно так. Кто-то старательно лепил из Гоши подозреваемого
– главного и единственного.
— Кто? Говори, Спицын, если не хочешь как соучастник пойти.
— Не знаю, гражданин начальник! Тещей клянусь, не знаю! Хмырь
один пришел после смерти Васьки Печенкина. Я, как водится, немного
с похмелья был. Запёрся он в мой гараж и принес авоську с
трехлитрушкой пива, мол, опохмелиться ему не с кем. Посидели мы с
ним. А потом он вдруг давай меня стращать, что знает, кто я есть на
самом деле, и что ему одна услуга от меня незначительная нужна.
— Какая же услуга?
— Если кто про Ваську узнавать будет, скажи, мол, про странного
визитера к нему в пиджачке приметном. Я хмыря послать хотел, женой
пригрозил, она у меня гром-баба, в обиду меня не даст. А он так
холодно и спокойно обрисовал, как жизнь мою испоганит, как все
вокруг от меня отвернутся после того, как узнают, кто я такой.
— И кто же ты такой?
— Сейчас я для всех Венька Спицын, человек безобиднейший, в
смену хожу на литейный завод, та в гараже с мужиками моторы
починяю. Но он знал, падла, скверную историю… Из моего
прошлого.
— Говори уже, не тяни кота за чувствительные места! — я даже
привстал с дивана.
— Вам скажу, гражданин начальник, вы же все равно все про меня
знаете. Пробили, наверное, уже?
Он грустно оглядел свой гараж, будто прощаясь со всем, что видел
здесь.
— Знаю, — я деловито кивнул и небрежно добавил. — Только хочу,
чтобы ты сам все рассказал, Спицын.
— Я же в Новоульяновске новую жизнь начал. Отсидел свое по
полной. Как освободился, переехать из родного города пришлось. В
Челябинске мне бы житья не дали за такие огрехи. Но только она сама
виновата. Случилось все у нас по обоюдному согласию. Полюбовно, так
сказать. А то, что ей лет оказалось меньше, чем законом
предусмотрено, так это у нее на сиськах не написано было, и дочкой
шишки из исполкома она оказалась. Забрюхатела от меня деваха, но,
чтоб позором не светить, семейка ее быстренько все обстряпала, что,
мол, снасильничал я. А она жертва, стало быть. Вот и загребли меня
по полной за преступление постыдное половой направленности. Некуда
мне было деваться, некуда. Мне и так на зоне несладко пришлось, еще
и знакомые все отвернулись. А тут я заново жить начал, женился. На
отметки к участковому только ходил, но никто не знал про статью
мою. И мужики, — Венька кивнул на дверь гаража. — Не знают. И слава
богу. А тот паскуда заперся и давай стращать. Мол, просьбу мою не
выполнишь, вся округа узнает, как ты малолетку изнасиловал. Что
извращенец, мол. Испугался я и согласился. Он еще мне даже сотку
как вознаграждение выдал. Ну я и подумал. А что такого? Скажу, что
к Ваське дядя таинственный приходил. Что это меняет? Не
преступление же я совершил, гражданин начальник? Не оговорил
никого…Да и деваться-то ведь мне некуда.