***
Я надавил на кнопку дверного звонка, что была приляпана небрежно
на стену слоями заскорузлой краски, больше напоминавшей застывшую
лаву. Дверь, обитая красным дерматином (роскошь, однако), никак не
реагировала на пронзительные бзыканья.
— Дома никого нет, — уверенно заключил Федя.
Он решил отправиться к жилищу Гребешкова вместе со мной.
— Нет. В квартире кто-то есть, — я ткнул на стену, где висели
электросчетчики.
Черные выпуклости с пожелтевшими циферблатами вросли в стену. На
одном из них, с циферкой “7”, выведенной чуть сверху на стене через
трафарет, неспешно крутился диск.
— Видишь, счетчик мотает? Советский человек не будет так
разбазаривать электричество. Значит, внутри кто-то точно есть.
Я не ошибся. После еще пары нажатий на кнопку за дверью,
наконец, раздались шлепающие шаги (похоже на тапки).
— Кто? — спросила дверь несмелым женским голосом. Чуть глухим и
неуверенным.
— Милиция, откройте, — сказал я.
Лязгнула задвижка замка, в образовавшуюся щель высунулась
встревоженная курносая мордочка с распущенными волосами и голыми
плечами. Остальное в узкую щель не разглядеть.
— Вы по поводу мужа? Меня уже опрашивали. Два раза…
— Есть еще пара вопросов, — строго заметил я.
— Сейчас, я не одета, подождите минуту.
Дверь захлопнулась, тапочки прошлепали вглубь квартиры.
Прошла минута, вторая. Наконец дверь снова распахнулась (на этот
раз широко). На пороге стояла девушка в легком голубом халатике из
буржуйского шелка. Тонкая ткань не могла скрыть выпирающие
прелести. Девушка все куталась в кружева и оттягивала халатик вниз,
будто хотела его растянуть, чтобы скрыть бедра до самых колен.
Погодин застыл в пороге, уставившись на хозяйку, чуть отвесив
челюсть.
— Проходите, — попятилась девушка.
Мы разулись и прошли в зал. Уселись на предложенный диван. В
квартире, по советским меркам — недурно. Даже богато. Сервант в
статуэтках. Как и положено, хрусталь и гжель продавливает полки за
стеклом румынской “стенки”. Обои в прихожей в модный “кирпичик”, в
зале — в безвкусную, но дорогую полоску.
К дивану приблизился черный лоснящийся кот. Он злобно глянул на
нас, дескать, место его заняли, и чинно удалился в спальню,
распушив хвост.
— Ксения Александровна, — начал я. — У вашего мужа были
недоброжелатели? Кто-нибудь ему угрожал?
— Я уже все сказала товарищам из милиции, — всплеснула она
руками, будто оправдывалась.