— От тебя все зависит. Если будешь стараться и еще что-то
вспомнишь, вот телефон следователя Горохова. Позвонишь, скажешь,
что есть информация для Петрова Андрея Григорьевича. Понял?
— Ага, — закивал Боря.
— И если любишь, — я кивнул на Гребешкову, — по шкафам не
прячься. Будь мужиком…
***
В тот же день я отправился в городскую прокуратуру. Слова Бори
Воробьева наводили на многие нехорошие мысли. Все сплелось в один
клубок: милиция, прокуратура, незаконный бизнес. Для нашего
“красного” и спокойного городка слияние системы с криминалом не
характерно. Даже чуждо. Но маленький пакостный червячок глодал
изнутри. И хоть мне пока не стоило нигде соваться по делам, нужно
все самому проверить и удостовериться.
Кирпичное здание городской прокуратуры с массивным крыльцом и
вросшими в него колоннами находилось в старой части города.
Когда-то, во время войны, здесь был эвакуационный госпиталь.
Много смертей и боли повидали эти стены. А сейчас здесь царил
надзор за исполнением советского законодательства. Тихий и
холодный.
Я свободно прошел в здание и нашел нужный кабинет на втором
этаже. Раньше здесь заседал Дубов, а теперь табличка гласила:
“Старший следователь по особо важным делам Федорова Галина
Владимировна”. Та самая Галя, что всегда с Дубовым на происшествия
выезжала. Первый раз я ее увидел, когда только попал сюда и в
хирургию загремел с ножевым ранением, полученным от валютчиков. Она
тогда меня опрашивала.
Я постучал и приоткрыл дверь:
— Можно?
— А, Андрей Григорьевич, — улыбнулась Галина (нечасто она
улыбалась, возможно, даже в первый раз я такое видел), — входи,
конечно. Какими судьбами? Это что у тебя с головой?
— Ерунда, производственная травма. Завтра швы снимут – и буду,
как новый рубль.
Галина в прокурорской форме сидела за массивным столом с
приставным “аппендиксом” к нему в просторном кабинете с
“дворянскими” окнами почти от пола и до потолка.
— А неплохое у тебя рабочее место, — я уже здесь был как-то раз,
но все равно с интересом огляделся.
— Да сама еще никак не привыкну. Мне бы раза в три места
поменьше хватило… Заняла должность Глеба Львовича, вот и посадили в
его кабинет.
— Привыкай, по статусу положено… Слушай, Галя, я что пришел-то.
Тут фарцовщика одного молодого убили. Гребешкова, — я положил
фотографию Демьяна на стол (мне ее принес Погодин).